– Кто здесь?

Мне не ответили. Несмотря на все происходящее, я не была пока в состоянии признать себя безумной… или склонной к слуховым галлюцинациям.

– Эй, – позвала мягче. – Ты где?

– Здесь я, – буркнуло мне в ответ недовольно. – Не ори так.

Когда я поняла, что слова несутся из моего же рта, подпрыгнула на месте еще раз. Нет, все же диагноз о психическом состоянии можно и пересмотреть. И до того, как я поддалась панике, прямо в голове у меня раздался мой же голос:

– Тихо! Ты совсем ничего не боишься?

Теперь вот боюсь…

– Ты кто? – спросила все равно вслух.

– Это меня они оживляли… А как ты здесь оказалась – большой вопрос. Но ты не нарывайся, белыми духами леса прошу, только не нарывайся…

Она захныкала. Я же, как оказалось, еще не устала удивляться:

– Тайи-иш… как тебя там? Это ты, что ли?

– Я, – нет, она точно хныкала.

– А что же раньше молчала?

– Боялась. А когда в себя пришла, ты уже тут во всю буянила!

– Я буянила?

Она замолчала и больше не отвечала мне. Я, кстати говоря, тоже желанием общаться не горела. Это же надо, тут все время сидела и хоть бы совет какой подкинула! Боялась она. Ну да. А я здесь, получается, в самой привычной для себя обстановке буянила.

Когда из коридора раздался хохот, я поспешила снова закутаться в плед и вжаться в стену. Спаситель честной компании пребывал отчего-то в самом веселом расположении духа:

– Придурки! Кретины отмороженные! У вас на троих ни одной извилины не нашлось?

И со смехом же ввалился в каморку, остальные спешно закрыли дверь и подтолкнули его ко мне. Новенький был заметно старше предыдущих – примерно мой ровесник. Почти приятный на вид блондинчик, если бы не ситуация, уродующая сейчас любое восприятие. Своим смехом он вводил младших в краску и не стеснялся в выражениях:

– Идиоты с мозгами древнего мохряка! Тупоголовые…

Ридди, который и до сих пор демонстрировал наибольшую отвагу, перебил:

– Кузен! Ты взял с нас тридцать процентов нашей стипендии до конца года для того, чтобы нас оскорблять?

– Тридцать? – тот в ответ расхохотался еще веселее. – Уже пятьдесят!

– Что?

– Я говорю советы, а вы слушайте и в уме подсчитывайте. Трупы для дипломной работы некроманта берут из утвержденного списка! Проверяют, чтоб до седьмого колена ведьминской крови не было и иных подозрений на связь с духами, чтобы исключить возвращения не-человеком. Подписи родни собирают… И скажу я вам, далеко не всегда наследнички подписываются под желанием воскресить так вовремя почившего богатого дядюшку…

– Эльрик, ты можешь короче? Что нам делать?

– Что вам делать, идиоты? Так не перебивайте, внемлите мне. За воскрешение трупа вне утвержденного списка вас вышвырнут из академии, а ее тихонько придушат. За воровство трупа – штраф. Такой, что еще ваши правнуки вас недобрым словом будут поминать. А если она гакой обратится да кого-нибудь сожрет, то вас самих в лучшем случае придушат. Слышите в моих словах про пятьдесят процентов?

Побледневший Ридди кивнул за всю троицу:

– З-за м-молчание?

– За молчание, за мычание… – Эльрик не дождавшись полного согласия, шагнул ко мне и присел на корточки, внимательно разглядывая. – Она человеческой речью владеет?

– Еще как владеет! – будто обрадовался один из приговоренных.

Эльрик наклонился ко мне сильнее:

– Рожа у нее знакомая…

– Так ведь это Тайишка! Служанка седьмой принцессы. Хорошая девушка, тихая… да и сирота. Вот мы и решили, что всем только в радость будет, если мы ее вот так неожиданно вернем…

– Что-то не вижу я ее радости, – Эльрик хоть смеяться перестал, но улыбался так же широко. – Ладно. Ты помнишь свое имя?

Внутри меня молчало, потому пришлось отвечать мне: