Где-нибудь у опушки большого леса, неподалеку от реки или озера, на высоком сухом месте располагалось жилье. Жилье побольше, обнесенное земляным валом, служит домом старшин; здесь же, внутри вала или возле него, собираются задружники для совещания об общих делах. В студеную зимнюю пору здесь горит всегда огонь в прочном очаге, и каждый задружник может прийти сюда из своей на живую нитку смётанной хибарки погреться. Жилья остальных семей разбросаны вокруг в беспорядке: всякий ставит свое жилье там, где ему удобнее, окружая его земляным валом как для тепла, так и в целях безопасности от дикого зверя и злого человека.

Самые жилища славян этого времени, как можно судить по раскопкам, – полуземлянки, над которыми делались надстройки, огороженные вроде шалаша из жердей и тонких бревен, сколоченных деревянными гвоздями, связанных лыком и скрепленных смолой, хворостом, дерном; крыша поддерживалась крепким столбом, возвышавшимся посреди жилья; пол жилья был земляной, плотно убитый, посыпанный песком; внутри «жилитва» находился глиняный очаг, истопка; отсюда произошло наше слово «изба» – истба, т. е. жилье с истопкой. Из домашней обстановки в таком жилье, кроме печи-очага, над которым в крыше было прорезано отверстие для выхода дыма, имелись «лавы» – лавки и стол; «стол» в современном его значении, т. е. в смысле мебели, почти несдвигаемой с места, за которой сидят, выработался довольно поздно, и столом в древности называли низкую передвигаемую подставку, одинаково годную и для того, чтобы ставить на нее пищу, и для того, чтобы сидеть на ней; низкие «лавы», неподвижно устроенные у стен, были покрыты «коврами», т. е., вероятно, просто шкурами зверей, трофеями охоты. Жилье обносили обыкновенно высоким земляным валом.

По всему пространству нашей равнины находятся многочисленные остатки земляных валов. Иногда эти насыпи еле заметны, стертые всесокрушающей рукой времени, но часто и очень явственны и сохранились сравнительно хорошо. Валы рассеяны обыкновенно на расстоянии 3, 4, 5, даже 8 верст один от другого. Их принято называть городищами.

«Древнейшие городища, – говорит проф. Д.Я. Самоквасов, – за немногими исключениями, расположены на наиболее высоких пунктах высоких побережий, защищены с двух или трех сторон естественными оврагами или крутыми спусками к реке, а со стороны, примыкающей к ровному открытому полю, обведены искусственными укреплениями, валами и рвами. Немногие городища, представляющие исключение, поставлены в местах низменных, на лугах, и в этом случае всегда на местах, со всех сторон окруженных или окружавшихся водою. Городищ, удаленных от рек, я нигде не встречал». Особенно излюбленными местами для городищ были возвышенные мысообразные уступы, образующиеся при слиянии рек; тогда две стороны треугольника защищали реки, а третью, основание его, образовал высокий вал, с широким рвом перед ним.

«Внутренняя часть или площадь городищ, расположенных на высоких побережьях, всегда представляет собою отрезок горы, отделенный от прилегающего поля насыпным валом и выкопанным рвом, а со стороны естественных укреплений ровно обрезанный, так что подход к городищу с луговой стороны очень затруднителен, а подъезд невозможен. Величина площади большей части исследованных мной городищ изменяется от 300 до 450 шагов в окружности; но встречаются меньшие – до 200 шагов, и большие – до 1000 шагов в окружности»; в среднем чаще всего встречаются городища, вал которых охватывает пространство, еле достаточное для того, чтобы внутри его мог уместиться современный средний крестьянский двор. Меньшие городища в большинстве случаев оказываются при исследовании древнейшими.