Мужичок нащупал в нагрудном кармане у парня рацию, вытащил её и, нажав на большую кнопку, сказал:
– Командир, тут нарушителя задержали, на часового напал. Да! Ну я его прикладом успокоил. Давай сюда пару человек, отгрузить его на подвал, уж дюже здоровый…
– Роботы, подъём!
Просыпаться было страшно тяжело, голова раскалывалась, трещала от похмелья и от вчерашнего удара прикладом. И что это за идиотская фраза?..
– Роботы, подъём! Роботы работают, пока нормальные пацаны службу несут!
Вот кто-то уже толкает его, будет, даже поднимает.
– Вставай, вставай! Это Змей, самый злой из них. Хуже будет…
Поднявшись и продрав глаза, он обнаружил себя в большом подвале, с ним рядом были ещё трое совершенно пропитого вида мужиков, которые смотрели в одну сторону. Там, куда они смотрели, стоял красивый рослый парень в новенькой аккуратной форме с наглыми глазами и бейсбольной битой в руках, и весь его вид показывал, что он только и ждёт повода её применить.
– Напра… во! – скомандовал парень, и все четверо, стараясь выполнить команду максимально чётко, повернулись направо. – Шагом… марш!
Пасмурное осеннее небо показалось после подвала почти ослепительным, а влажный холодный воздух действовал отрезвляюще. Блокпост представлял собой нехитрые укрепления из мешков с песком по обе стороны дороги, и здание бывшего сельского клуба, оконные проёмы которого также заполняли почти до самого верха мешки. Была ещё пара пустых полуразрушенных строений, один из подвалов которых использовался как склад, а другой, из которого они и вылезли, – для содержания «роботов». Работа для «роботов» состояла в постройке из мешков с песком укреплений вокруг блокпоста. Двое насыпали лопатой в мешки песок, двое относили их и выкладывали из них стену, потом пары менялись. За работой можно было и поговорить. Напарником его оказался худой мужик с щербатым ртом и татуированными пальцами.
– Как звать-то? – спросил он.
– Петя.
– Ну и влип же ты, Петя! Это же надо было на караульного на посту напасть! Странно, что они тебя вообще на месте не пристрелили!
– А ты за что попал?
– Да я ни за что… Мы с мужиками ночью пьяненькие гуляли. Ну, комендантский час, сам понимаешь…
– А!
– Ты с луны свалился?
– Да я только вернулся, на стройке в Москве работал.
– Понятно.
– И что теперь? Долго тут срок мотать?
– Да нам-то недолго, через пару дней новых поймают, нас отпустят, а тебе – не знаю…
III
На пустынные улицы Донецка опустилась очередная тревожная ночь. Почти совершенная, ввиду отсутствия машин и прохожих, тишина то и дело разрывалась «прилётами» снарядов, иногда продолжительными канонадами взрывов ракет «Града» или характерным оглушительным треском кассетных боеприпасов «Ураганов». Эта ночь, как и любая другая, ставила перед одинокой матерью ставший рутинным вопрос, где лучше ночевать: в относительно безопасной сырости и тесноте подвала или в своей относительно комфортной квартире? Казалось логически правильным выбрать безопасность и пренебречь удобствами, тем более что она отвечала за детей, однако именно детей и было каждый раз непреодолимо трудно затащить в подвал, да и ей самой подвал был глубоко отвратителен.
Сегодняшнюю ночь они опять проводили дома. В своей опустевшей постели она в первую очередь старалась не думать о муже, и, кроме того, она не оставляла попыток разобраться в себе. В очередной долгий час без сна на измятой постели она вдруг как будто поняла, что больше всего её угнетает однообразие и вынужденное безделье. Даже обстрелы стали теперь привычными и превратились в часть рутины. А ведь когда-то у неё было множество дел: она помогала мужу в его бизнесе, занимаясь финансовой отчётностью, дочерям – со школой, музыкой и танцами; у неё было множество подруг, родственников и знакомых, и каждому надо было уделить время. Теперь одни разъехались, бежав от войны (кому было куда бежать), другие как-то замолчали, потеряв интерес к ней, а она к ним. «Всё смыло потоком великой беды» – где она слышала эту фразу?..