– Тихо, тихо дружок. Не надо дергаться, – прошептал он ему в ухо, – Веди себя спокойно и ничего с тобой не случится.

– Отпусти меня, придурок, – с трудом переведя дух, ответил тот, – я пришел вас предупредить.

Говорил он, с трудом ворочая языком. По всей видимости, был изрядно пьян.

– И для этого ты поднял столько шума?

– В гостинице кроме вас нет ни одного постояльца. Сейчас не сезон для слизи, ты же знаешь. Поэтому разбудить кого-нибудь кроме вас я не мог. А на легкое постукивание вы не отвечали.

Громобой посмотрел на меня. Я пожал плечами. Делай, как считаешь нужным, а сам принялся быстренько одеваться. Было у меня такое предчувствие, что поспать этой ночью больше не удастся.

– Кто ты и о чем хотел нас предупредить? – спросил тем временем Громобой, не отпуская своего пленника.

– Я Камнеед из клана Танцующих гор. Мои собутыльники, люльфы, хотят убить тебя, а этого чела взять в плен.

«Его собутыльники люльфы? – Удивился я. – Это что еще за напасть? Я думал они люди. Как я мог ошибиться?»

– И зачем им это нужно? – продолжал допрос Громобой.

– Откуда я знаю. Я перебрал и отрубился, прямо за столом. А когда пришел в себя услышал, как они об этом шепчутся. Так что вам нужно делать ноги, и побыстрее.

Громобой на какой-то миг задумался, а затем отпустил его руку и поднялся на ноги. Камнеед кряхтя, поднялся вслед за ним.

– А почему ты помогаешь нам? – спросил я. – Ведь они твои друзья, а мы тебе никто.

– Друзья, – хмыкнул гоблин, – где ты видел, чтобы люльфы дружили с кем-нибудь кроме себе подобных. Мы наемники. Охраняем это селение. Вчера получили месячное жалование, вот и пропивали его. А ты, друзья. Чудной ты какой-то. Вот он, хоть я его вижу в первый раз, для меня ближе, чем они в сотню раз. Потому что его кожа, так же как и моя зеленого цвета.

– Ладно, хватит болтать, – подал голос Громобой, – они говорили, когда собираются напасть?

– Этого я не слышал. Они оставили меня за столом, а сами ушли, даже не расплатившись. Грязные полукровки! Пришлось мне за всю выпивку платить. Ну, я с ними за это еще посчитаюсь.

– Конечно, конечно, – поддержал я его, – ты уже сейчас с ними считаешься.

– Да? – удивился он.

– Ну да. Помогая нам, ты мешаешь им.

– И, правда, ик.

– Нам нужно уходить отсюда. Скорее всего, они объявятся под утро, когда сон самый крепкий. Так что не будем терять время.

– А куда пойдем-то? – спросил я, выходя вслед за гоблинами в коридор.

Громобой приложил палец к губам.

– Тс-с.

Ремень в его руке, тут же затвердел. Камнеед оценивающим взглядом осмотрел это оружие и опять икнул.

Стараясь не шуметь, мы спустились по лестнице. Из-за дверей не доносилось ни звука. Громобой осторожно выглянул в зал. Свечи не горели. Со столов было убрано. Входная дверь заперта изнутри на массивный засов. Поманив за собой рукой, мой телохранитель двинулся вперед. Мы последовали за ним. До двери оставалось пару метров, когда за нашими спинами раздались шаги. Мы как по команде обернулись, готовые к самому ужасному. Однако это был всего лишь Нигур.

– Вы куда это собрались? – тихонько, полушепотом спросил он. – А ты, дурья башка, – обратился он к Камнееду, – я же сказал тебе разбудить их и вести ко мне. А ты что делаешь?

– А я, это… – растерялся гоблин, – забыл, ик.

– Врезать бы тебе хорошенько, чтобы протрезвел. Идите сюда. Выйдите через черный ход.

Мы с Громобоем переглянулись. Хрен поймешь, что происходит.

– Давайте быстрее, – чуть повысил голос гном, – скоро рассвет, а мне разборки в моей «Пещере» ни к чему.

Вот так, у каждого свой интерес.

Нигур проводил нас до черного хода. Перед самым выходом он вручил Камнееду массивный двуручник в потертых ножнах.