Мать овладела собой.

– Все хорошо, мой мальчик. Я просто устала, наверное. Не волнуйся. Ты все прибрал?

Володя внимательно посмотрел ей в глаза. Нет, она не просто устала.

– Мама…

– Володя!

– Я все прибрал, мамочка. Все сделал.

– Умница моя! Можешь пойти погулять.

Володя прижался губами к ее рукам:

– Я с тобой останусь, мамочка.

Мама погладила его по голове.

– Нет, сынок, иди. Скоро придет папа, мне надо будет с ним поговорить.

Володя встал. Неужели мама поссорилась с отцом и из-за этого плакала?

Настроение было испорчено. Родители никогда не ссорились раньше или делали это так, что дети об этом не знали. Что-то случилось? А если папа обидел маму? Что-то сказал ей, так, как он может сказать – холодно и язвительно? Или он на нее кричал, как иногда кричит на него самого? Не может быть, это слишком ужасно.

Хлопнула входная дверь, в коридоре послышались тяжелые шаги отца. Володя быстро встал и вышел. Отец повернулся:

– А, ты тут? В комнате убрал?

– Убрал, иди проверяй, если хочешь, – ужасаясь собственной дерзости, резко сказал Володя.

Отец переменился в лице:

– Это что за тон?

Володя не сводил с него дерзкого взгляда. Отец двинулся к нему:

– Что за тон, я тебя спрашиваю? Это что такое?

Володя зажмурился.

Отец схватил его за плечи:

– В чем дело?

Терять было нечего:

– Почему мама плакала? Это ты ее обидел?

Отец, казалось, растерялся. Он выпустил сына и отвел взгляд. Володя настойчиво повторил:

– Почему плакала мама?

Отец наконец посмотрел на сына:

– Это взрослые дела, Володя.

– Не взрослые! – вне себя крикнул мальчик, – это моя мама! И я никому не позволю ее обижать! И тебе тоже, слышишь, никому!

Из кухни выглянула испуганная Дуняша.

Яков Моисеевич медленно и раздельно произнес:

– Не смей так со мной разговаривать.

– Не смей обижать маму!

В дверях гостиной появилась мама:

– Здравствуй, Яков. Володя, иди к себе. Я потом к тебе зайду.

Володя переводил взгляд с мамы на отца. Мама тихо повторила:

– Иди к себе.

Володя ушел. Взял было книжку, но строчки расплывались перед глазами. Он никогда так прежде не разговаривал с отцом, но никакого страха не чувствовал.

Он так глубоко задумался, что не заметил, как в комнату вошла мама. Она обняла его, и мальчик вздрогнул.

– Это я, малыш.

Володя порывисто повернулся и прижался к ней.

Мама погладила его по голове.

– Мальчик мой маленький.

Помолчав, она заговорила:

– Ты молодец, что защищаешь свою маму… но, Володя, от папы меня защищать не нужно. Папа… да, мы немного поспорили, но он ничем меня не обидел. Я расстроилась из-за нашего спора, но так бывает, что взрослые люди не всегда имеют одно и то же мнение.

– Ты никогда раньше не плакала… – упрямо сказал Володя.

– Ну, когда-то же надо и поплакать… я действительно устала с переездом, немного понервничала из-за Анютиной болезни… Не переживай, мой мальчик. Все уже хорошо. И я прошу тебя – пойди и извинись перед папой. Ты сам знаешь, что разговаривал с ним непозволительно.

Володя опустил голову.

– Прошу тебя, – настойчиво повторила мама.

Около дверей кабинета Володя остановился и глубоко вздохнул. Он не поверил матери. Из-за простого спора и усталости не плачут. По крайней мере, его сдержанная, всегда подтянутая, бодрая мама.

Он постучал, услышал «да» и потянул тяжелую дверь.

Отец стоял около книжного шкафа. Володя остановился на пороге.

Отец не оборачивался, Володя молчал. Наконец отец глухо спросил:

– Что ты хотел?

Володя угрюмо ответил:

– Я прошу прощения. Я грубо разговаривал, – и, помолчав, он отчаянно добавил, – но я все равно не позволю обижать маму! Никому!

Отец повернулся и внимательно посмотрел на сына. Володя не отводил взгляд.