– Да, чтоб тебя, ну что это, в самом деле. Полный дурдом, или я вчера перепил так, что сегодня белая горячка накатила, и мерещится всякое, взвыл, подняв голову к верху Виктор.

– Ни что тебе не мерещится болван, и над ухом захихикал противно голос в пустоте. Дальше, кто-то тяжелый пробежал по ногам Домового. Виктор от испуга прыгнул, стукнувшись головой об потолок. Смех, раздавался еще громче и, писклявый и противный голос продолжил: Иди, давай к старому хрычу, нечего вам тут с ним бродить. У него свой Гаврошка в бане сидит, вот идите и развлекайте его. Я тут в бане хозяин и мне отдохнуть надо. Потом загремели ведра, рассыпалась стопка дров, захлопали двери в бане и… вдруг кто-то за спиной сказал, строго и отчетливо.

– Хватит Ермошка безобразничать, не перестанешь, будешь наказан. И сразу наступила тишина. Виктор, медленно разворачиваясь, повернулся и увидел в двух шагах от себя еще одного старичка лилипута с бородой и усам. Такого важного и одетого в чистую одежду. Усы и борода подстрижены, а не как у первого в грязи и в разные стороны. Шапка надета зеленая и новая, прям из магазина . Сразу видно начальник.

Виктор стоял и изумленно смотрел на еще одного незнакомца и покачивал головой.

– Ты, мил человек, не обижайся на Ермошку. Он тут последнее время безобразничает. Видишь, хозяина нет у дома и двора. Все в запустение пришло. В баню никто не ходит, вот и банник злится, да и мне не по себе.

-А ты часом, кто будешь? Внимательно разглядывая Виктора, промолвил мужичок.

– Новый хозяин, наверное?

– Так я …, короче… мысли путались, разбегаясь в разные стороны.

-В общем да, но только не новый, а старый, жил я тут давно, выдавил из себя Домовой.

– Хм, и кто ж ты, по батюшке будешь?

-Я, Виктор Павлович Домовой, разглядывал лилипута нервно Виктор.

-А кто, тебе будет Виктор Алексеевич Домовой? – глядел внимательно на Виктора дедок.

– Как, кто? Дед это мой, улыбнулся Виктор, вспоминая деда.

– Ну, вот и хозяин появился! Улыбаясь во весь рот, до самых ушей, пошел навстречу Виктору мужичек, раздвинув руки. Не успел Виктор и рот открыть, а его уже вовсю обнимал маленький дедок лилипут, приговаривая:

– Дорогуша ты наш!

– Наконец хозяин вернулся в дом, заживём теперь, ох как заживем. И отбежав от Домового, пустился в пляс.

Виктор стоял посреди двора, широко открывая рот, и ловил воздух, который почему-то не хотел входить в легкие. Глаза от этого и от дурдома, творившегося здесь прямо сейчас, выползали из орбит бешено вращались. По двору скакал мужичок, в зеленой шляпе, бойко приплясывая. Из двери бани ехидно выглядывал и хихикал, хлопая в ладоши, лохматый дед и показывал язык Домовому.

А в калитке с поднятой ногой, так и замершей на высоте, стоял Алешкин дед, и протирал пальцами глаза. Встряхивал головой и, кивая из стороны в сторону, словно не мог понять толи – это сон, а толи это все на самом деле.

В общем, баня на сегодня закончилась, так и не начавшись.

– Виктор, что за безобразия ты тут устроил? Вот только оставил тебя ненадолго одного, так у тебя чуть дом и баню не разнесли и на кусочки не разобрали. А если тебя на дольше оставить одного, так что, всю деревню по бревнышку разберёшь? – прокричал, опуская поднятую ногу на землю, Прохор Степанович.

-А что там за рожа страшная из бани смотрит, и язык кажет? – и дед погрозил небольшим сморщенным кулачком. В ответ на это, банник еще больше высунулся из двери и вытащил длиннющий язык изо рта, насколько мог, скорчил страшную рожу и, вцепившись кривыми пальцами в свои уши, оттопырил их в стороны.

Виктор смотрел на все эти кривляния с недоумением и в то же время с интересом, похоже дед тут не причем, совсем, это и впрямь настоящие банник и дворовой.