Через минуту камера действительно, повернувшись, показала как двое парней, видимо из команды Сивого, молча и сосредоточенно крепили к потолку веревочную петлю. Закончив, один из них ловко подергал за нее и подмигнул Арнольду.

– Ну как, ништяк? Не оборвется? А то был уже такой случай с декабристами – и оба захохотали. – Да, тут с тобой еще раз поговорить хотят. Ты как, в настроении? Или послать к хренам собачьим?

– Нет, нет. Я хочу поговорить – заскулил Арнольдик, трясясь и клацая зубами.

– Ну давай «побырому», а то нам некогда.

– Ну как у вас настроение? – раздался сладкий голос профессора – О, я вижу вы повеситься все-таки решили? Неожиданно. Такой еще молодой человек, у вас же все еще впереди. Ну да ладно, это ваше дело. Я, собственно, вот по какому вопросу. Может все-таки расскажите напоследок, куда старушки и старички уезжали? Ну не дает мне покоя этот вопрос. И чувствую я, что ответ на него вы знаете. Облегчите душу, тогда может быть и петелька не нужна будет. Как вы думаете?

– Я все расскажу. Все расскажу. Только не надо меня в петлю. – Заорал Арнольд Игоревич, размазывая слезы на своих щеках.

– Кто же вас в петлю-то гонит, уважаемый, это вы сами, в величайшем раскаянии, приняли такое решение. Вы же раскаиваетесь за безвинно убиенных вами стариков и старушек, а это, я так полагаю, неотвратимая кара – профессор махнул рукой в сторону петли.

– Да не убивал я никого, – криком заголосил Арнольд – это не я. Я только отвозил их в деревню и все. А что там с ними эти менты делали, я не знаю.

– Ну вот, а вчера вы и этого вспомнить не могли, – сокрушенно вздохнул профессор, – не жалеете вы себя, дорогой, вот и трясет вас. Замерзли ведь поди? А может этого, – Алексей привычно щелкнул себя по горлу – по коньячку?

После того, как Арнольд Игоревич, выпучив глаза, задыхаясь и давясь, вместе со слезами и соплями выглотал почти полный стакан армянского коньяка, он немножко успокоился. Дрожь прошла. Он сидел опустив голову, раскачиваясь, только изредка всхлипывая и сморкаясь в тряпку, которую всунул ему в руку сердобольный профессор.

– Ну что, теперь поговорим? – Твердым голосом спросил Алексей. И то, как он спросил и каким тоном, сразу позволило Степану определить, что коньяк выпил не только Арнольд. – Как же ты обратно ехал? – Усмехнулся он.

***

Информация, которой поделился испуганный, затравленный зверек Арнольд, к тому же еще и пьяный, была, конечно, полезной и необходимой. Но вот доказательством, на основании которого можно было бы кого-нибудь обвинить, не являлась. А посему, призыв к надевания кому-то наручников, был преждевременным и юридически не обоснованным.

– Как ты собираешься использовать эту информацию в правовом поле? – усмехнулся Степан – Может быть предоставить суду эту запись? Тогда и ты, и все мы окажемся на скамье подсудимых. Не буду сейчас перечислять статьи УК РФ, которые ты нарушил, чтобы время зря не тратить. Сейчас главная задача попытаться найти этих стариков, если конечно они еще живы. Так что не время ликовать и хвастать, а тем более обмывать твою победу. Надо действовать. Действовать быстро и внезапно, пока они не чухнули.

-

– Это что же, выходит обманутых стариков удерживают где-то в Кедровке? В моей деревне? – Коршунов удивленно уставился на Степана.

– Скоро узнаем. – Пожал тот плечами. – Где тут вход? Они стояли возле высокого забора, огораживающего весьма значительную территорию.

– Да вот здесь и вход. Раз дорога есть, то она куда-то же ведет – хорохорился профессор на правах завсегдатая. – Сейчас по телефону звякну, ворота и откроются. Видите, вон камеры кругом.