Роза услышала детский смех и очень удивилась. Вроде бы они с Моней и недалеко забрались — до посёлка, особенно по лесу, пешком, рукой подать. Только никто сюда не ходит, да и зачем, все достопримечательности и туристические тропы с другой стороны.

Обернулась, почему-то заранее зная, кого увидит, и не ошиблась. Русский богатырь Розенберг М. собственной персоной. Впереди, в форменных футболках, бежали Светик и Даниил. Даниил подбежал к Розе первым, в это время на том конце дороги появился Моня с драгоценной покрышкой в зубах и понёсся на повышенных скоростях на них. Роза только и успела, что присесть рядом с ребёнком, обнимая его, показывая псу, что пришелец, хоть и чужой, но не опасный, и показала знак рукой, чтобы Моня остановился. Моня встал как вкопанный, улёгся на пузо, отпустил покрышку и положил на неё морду, смотря по очереди на Розу и Даниила.

— Мы можем подойти? — раздался баритон.

Розе очень хотелось пошутить, она точно знала, что Моня не опасней хомяка, к тому же отлично обучен, причём учился не только Моня, но и сама Роза вместе с Виктором прошла курсы у опытного кинолога, но при ребятне не рискнула. Она почти ничего не знала о детях, но пугать собакой — точно сомнительная шутка.

— Подходите, — кивнула Роза.

Светик смело шагнула вперёд, вырывая руку из ладони Матвея, и подошла вплотную к Розе, всем своим видом демонстрируя бесстрашие.

— Свои, — сказала Роза Моне и повторила для верности: — Свои!

Моня головы не поднял, но хвостом выразил полное согласие с Розой, демонстрируя понимание ситуации.

— А это ваша собака, да? А как её зовут? Это девочка или мальчик? А у него детки есть? Щеночки? А я его поглажу сейчас! — всё это выпалила Светик буквально за мгновения и направилась к Моне, который и виду не подал, что заметил движение. Лежал и с равнодушным видом смотрел на происходящее, кажется, всё, что его волновало — любимая покрышка. Так и проворчал бы «покры-ы-ышечка моя, моя пре-е-е-елесть»!

— Светик, — окликнул девочку Матвей и широкими шагами подошёл к ребёнку. — Что ты знаешь про собак?

— Чужих собак нельзя гладить и подходить к ним тоже нельзя.

— И почему ты сейчас пошла к чужой собаке?

— Так она же не чужая! Она еёйная собака! — Светик показала рукой на Розу.

— Не еёйная, а её, Розы, а лучше с отчеством, сначала надо вежливо познакомиться. И спросить, можно ли погладить, убедиться, что можно, и что собачка с ошейником, на поводке и с намордником. Особенно большая собачка.

— Роза. — Светик посмотрела на Розу. — Я Света, можно я поглажу твою собачку, только ты надень на неё намордник и скажи своё отчество!

— Можно? — для чего-то спросила Роза Матвея.

Иногда они с Моней встречали отдыхающих, порой даже детей, и те просили погладить мохнатого зверя. Роза брала Моню на короткий поводок и, придерживая морду пса, разрешала гладить. Но только детям, чужих взрослых Моня терпел с трудом, и Роза, как и Виктор, уважали личное пространство питомца, да и не дело это, разрешать каждому встречному обниматься с кавказцем. В душе он может считать себя хоть хомяком, хоть котом, но опасным зверем Моня быть не переставал.

— Это ваша собака, — улыбнулся Матвей. — Надеюсь, он не опасен? То, что обучен, вижу.

— Моня обучен и не опасен. — Роза окинула взглядом Розенберга М. Ещё не хватало к её Моне придираться! Для чего-то она добавила: — И, кстати, проведена ежегодная вакцинация, глисты и блохи прогнаны!

С этого богатыря станется потребовать ветеринарный паспорт или ещё санитарную справку на Моню.

— Я рад. — Матвей кивнул.

— Так что? — Девочке явно надоело смотреть на диалог взрослых и слушать их бессмысленные обсуждения, когда рядом лежит собака и ждёт, когда же её погладит Светик!