Несмотря, однако ж, на такое быстрое расширение города, особенно в течение XVI ст., он нисколько не изменял своему первоначальному, чисто вотчинному типу. Он все-таки оставался большой усадьбой великого господаря-вотчинника, так что и само его расширение обусловливалось расширением потребностей и нужд этой усадьбы. Целые слободы и улицы существовали как домовные дворовые службы, удовлетворявшие только этим потребностям. Из таких слобод и улиц состояла почти вся западная часть города, именно та часть, которую отделял для своей опричнины царь Иван Васильевич,– все улицы от Москвы-реки до Никитской. Здесь возле реки находилось Остожье с обширными лугами под Новодевичьим монастырем, где паслись табуны государевых лошадей и на Остоженном дворе (улица Остоженка) заготовлялось в стогах сено на зиму. Здесь же, в Земляном городе, были запасные конюшни и слобода Конюшенная с населением конюшенных служителей (улица Староконюшенная), а в Белом городе – аргамачьи конюшни и Колымажный двор (подле Каменного моста).

А. Васнецов. Московский Кремль при Дмитрии Донском

У Дорогомилова перевоза, впоследствии моста, на берегу реки находился государев дровяной двор, готовивший запасы дров (церковь Николы-на-Щепах). Под Новинским стояла слобода кречетников, сокольников и других государевых охотников (церковь Иоанна Предтечи в Кречетниках). Пресненские пруды издавна служили садками для царской рыбы. За ними, на Новом Ваганькове, стоял потешный псаренный двор, перенесенный сюда со Старого Ваганькова, находившегося подле Кремля, недалеко от Боровицких ворот. Улица Поварская с переулками Столовым, Хлебным, Скатертным и т. п. была населена приспешниками и служителями царского стола. Улица Никитская, или Царицына, с Кисловскими переулками (прежде слобода Кисловка) была населена чином, или штатом служителей и служительниц царицы: постельницами, мастерицами (швеями), боярскими детьми и т. д. Огромная и самая богатая из старинных московских слобод Кадашево (церковь Воскресения в Кадашах, напротив Кремля, за рекой) потому и богатела, что занималась, с большими льготами, только хамовным делом – изготовлением для царского обихода так называемой «белой казны», т. е. полотен, скатертей и т. п. Тем же занималась и слобода хамовников (церковь Николы в Хамовниках).

Напротив Кремля и Китая, на той стороне реки, поселены были садовники, выращивающие для царского обихода всякие овощи; а на этой стороне, где теперь Воспитательный Дом, находился Васильевский дворцовый сад. Воронцово (церковь Ильи Пророка на Воронцовом поле) издревле было загородной государевой дачей. Повторим снова, что жизненным центром Москвы был государев вотчинников двор, обстроенный деревнями, слободами и посадами, столько же на удовлетворение его собственных нужд и потребностей, сколько вследствие сосредоточения возле этого двора всякой власти и, стало быть, сосредоточения потребностей и нужд народа. Сам план Москвы (похожий, вообще, на паутину), расположение ее улиц и переулков, из которых первые, как радиусы, бегут к центру – Кремлю, а другие постоянно огибают этот центр, может наглядно свидетельствовать, куда тянула жизнь и что управляло даже общим расположением городских построек.

Москва. Новодевичий монастырь

Двор московского князя-вотчинника первоначально был построен на высокой крутой горе, при впадении в Москву-реку речки Неглинной. Крутой угол этой горы, спускавшийся к Неглинной, теперь не существует: его несколько раз сравнивали и срывали и в последнее время привели в теперешний довольно отлогий вид; в первые годы XIX ст. еще трудно было и въезжать, и всходить на эту гору, а в прежнее время, без сомнения, она была с этой стороны еще круче. С горы открывался обширный и живописный вид на Заречье, один из тех, которыми так богаты вообще берега рек Московской области, и в особенности берега Москвы-реки.