– Звучит весьма печально, – робко проронил я.

– Да, да, всем плевать на него, – поспешно повторил Натаниэль, нетерпеливо приступая к волнующей его теме, – я рад, что так получилось, что вы оказались здесь, и мы сможем поговорить наедине. Кстати, а что вы тут делаете?

– Должен признаться – видите ли, я заблудился, – еле выдавил я, ощущая невероятный конфуз.

– В этом нет ничего удивительного, в данной местности действительно очень тяжело ориентироваться, тем более с непривычки, – беспечно поддержал меня Романов, изо всех сил стараясь быть мне другом, – Рудольф Альдофин, отец Филиции, намерено засадил пути подхода к особняку орешником и виноградом, опасаясь врагов – и скажу вам не зря. Вы направлялись в пригород? Вы можете поехать с нами, к тому же более тут задерживаться без надобности – все равно мы ничего не нашли.

Мы прогуливались, постепенно удаляясь от места преступления. Кора некоторых деревьев в округе была содрана в виде каких-то неведомых мне знаков. Земля была усыпана неровными следами торопливых ног. Пролитой крови нигде не наблюдалось, хотя ее же выпили, очевидно.

– Вы долго намерены прибывать в особняке? – как бы между делом поинтересовался Натаниэль, грамотно начиная прощупывать почву. Но я уже прекрасно понимал, к чему он клонит.

– Я надеялся прожить здесь всю свою жизнь – это все что досталось мне от моего дорогого отца, – трогательно произнес я, и тут же добавил, – который, к большому несчастью, покинул меня на прошлой неделе.

– Мои соболезнования, – он серьезно похлопал меня по плечу, выражая искреннюю поддержку, – я надеюсь, вам поможет отвлечься от скорби и утраты ваша ново-обретенная семья.

Это были первые слова соболезнования полученные здесь. Мне было откровенно наплевать, но, тем не менее, в ответ я выразил свою признательность. Он продолжил, словно крадущийся охотник, подбираться к главному:

– Вы теперь глава рода – вероятно, это столь обременительно, – он не скромно, уже вполне по-дружески положил мне руку на плечо, – притом, что у вас столько незамужних кузин.

– Отчего же? – слегка улыбнулся я, – думаю, это ненадолго, учитывая красоту и породу сестриц, господа расхватают их, и обернуться не успеете.

Натаниэль поглядел на меня пристально, слегка ухмыльнувшись – в глазах его плясал недобрый огонек, который так и говорил: «О, ты еще не знаешь».

– Сколько оптимизма, – усмехнулся он, и вся его приветливость и напускная беспечность вмиг растаяли.

– А что? – не растерялся я, – вы желаете кого-нибудь из них взять в жены?

Мы остановились, вглядываясь друг другу в глаза, словно каждый распознал в другом нечто скрытое от посторонних.

– Мне нужна Роберта Альдофин, – тихо, но уверенно заявил господин Романов.

– Забирайте хоть сейчас! – искренне выпалил я, внутри ощущая предательские нотки мольбы и отчаяния. – Тетушка Филиция к вам весьма благосклонна – я сам это видел, думаю, она не будет против. Однако за саму Роберту я не ручаюсь – у нее такой нрав… как бы выразиться помягче…

– Я прекрасно знаю, какова она, именно поэтому она и нужна мне, – усмехнулся Натаниэль, дьявольски сверкая глазами. – Не думаете ли вы, что я уступлю ей? Она будет моей через две недели.

Мне абсолютно нравились его непоколебимая уверенность в себе и неиссякаемый настрой. В ту же секунду я возложил немало надежд на данный союз.

– То есть, вы хотите сказать, что управитесь с ней всего лишь за две недели? – в голосе моем звучало недоверие с примесью самоуверенности.

– Определенно, – высокомерно отозвался Натаниэль, – я самый желанный жених пригорода, ведь я Романов. Тем более я полицейский, а здесь это ценится превыше всего. Так что я не то, что за пару недель, я за пару дней справлюсь! Сегодня как раз прием в Тихом дворце – там-то мы с ней и свидимся.