«Вот поэтому они так долго и живут, – решила она. – Не то, что мы, московские жители, в выхлопных газах и компьютерах с утра до ночи. Сбежать бы от всех куда-нибудь в маленькую азербайджанскую деревеньку. Вдыхать горный воздух, есть свежий хлеб и экологически чистые продукты. Нет, глупости», – перебила она себя.

Скорее всего, она и трёх дней там не выдержит. Одиночество в городе чувствуется, только когда ты остаёшься дома наедине с собой. А там, видимо, за каждым завтраком и ужином с видом на горы она будет лить слёзы по ушедшей молодости и приближающейся старости.

Катя посмотрела на себя в зеркало. Несчастное существо с покрасневшими глазами, выступившими морщинками на лбу и абсолютно равнодушным взглядом смотрело на неё. Нет, так нельзя. Так нельзя относиться к себе. Права Виктория. Она не заслужила такого. Прав Кирилл, что здоровье дальше будет только ухудшаться. Если… Если она не научится радоваться жизни, её рассветам и закатам. В конце концов, если Бог создал каждой твари по паре, может, и её где-то бродит по свету. Или она умерла. Катерина снова вспомнила голубые глаза и берег Каспия. И взвыла. Боль нарастала. Температура поднималась.

Позвонили в дверь. Привезли антибиотики. Выпив их вместе с двойной порцией жаропонижающих для эффективности, Катя набрала секретарю.

– Инна, расскажи мне о заявке по съёмкам в Азербайджане.

– Екатерина Николаевна, да, добрый день, прислали её ещё на прошлой неделе. Простите, забыла вам передать, – секретарь спешно произносила слова, проглатывая окончания.

– Не тараторь. Какие сроки по съёмкам? – уточнила Катя.

– По-моему, к концу октября надо подготовить. И как раз в новом сезоне программы «Незабываемое путешествие» протранслировать. Заказчик – туристическая компания. Их интересует также специальный проект. Они планируют активно развивать это направление.

– Организуй наших, пусть кто-то из координаторов проектов встретится с ними, уточнит нюансы. Посмотри для меня билет туда на следующую неделю, – произнесла Катя и удивилась самой себе.

– Вы хотите сами посмотреть места съёмок? Ничего себе! Вы же никогда не смотрите, и у вас на следующей неделе встречи. И вообще…

– Без «вообще», – Инну надо было остановить. – Значит, отмени встречи. Там приличный бюджет на продвижение, полечу сама. Пробуду там неделю. Может, придумаем реалити-шоу.

Никакое шоу, конечно, придумывать она не собиралась. Просто захотелось побывать там, где горы возвышаются над миром и готовы делиться своей силой и мощью с теми, кто их готов полюбить всем сердцем.

– Вам гостиницу арендовать? – спросила Инна.

– Лучше дом. Хочу посмотреть жизнь изнутри.

– Хорошо, поищу. Отпишусь попозже. Вы одна полетите? – уточнила секретарь.

– Конечно. Как обычно.

Катя не любила брать кого-то с собой в командировку. По её мнению, смотреть новые места лучше одной. Приятно пропускать через себя новую культуру, настроение и колорит в гордом одиночестве. Положив трубку, Катерина испытала нечто похожее на облегчение. Неделя отдыха. В горах. В красотах Азербайджана. Отчаянный поступок. Но предвкушение поездки даже прибавило сил. Катя сделала себе бутерброд, съела его со сладким чаем. Никогда не сдаваться. Столько лет она учила этому своих подчинённых. Но так часто забывала об этом сама. После сорока жизнь только начинается, как говорили в известном фильме, и ей очень хотелось в это верить. Катя посмотрела на фотографию сына, стоящую на полке. Рустам уже совсем взрослый. Он не нуждается в ней как раньше. Скоро у него будет своя семья. А когда-то он был чудесным мальчиком, ради которого она жила. В нём она каждый день видела любимого мужчину, подарившего ей это чудо. Как же они похожи! Их голубые глаза. Время. Несколько дней в Махачкале почти много лет назад поменяли десятилетия её жизни. Время. Прошли годы, чтобы увидеть и снова потерять отца своего ребенка. Спектакль, захват заложников, страх и знакомый взгляд одного из террористов. Он, конечно же, отпустил их. И оставил их навсегда. Она никогда не осуждала его. Никогда. Всё было так, как было. И Рустам знает только лучшее о своём отце. Даже если бы он был жив, вряд ли бы их судьбы объединились. Порой, к её собственному ужасу, она счастлива, что он «там», а она «здесь». Он не стал чьим-то мужем и навсегда остался её, только её любовью.