Вот только до сих пор все мужчины приносили ей одно лишь разочарование.

На плите зашипел чайник, и Кейт, не дожидаясь свистка, выключила горелку. Через несколько минут она уже сидела с чашкой за стареньким столом перед открытым лэптопом. Рядом лежало написанное накануне письмо для давней подруги. С Таней Блэр они вместе учились в колледже, потом Таня с успехом окончила отделение коммуникаций Вашингтонского университета и ныне работала редактором «Смитсониен мэгазин». Именно на нее Кейт и возлагала свои надежды. Конечно, между еженедельником местного калибра и журналом общенационального масштаба лежит пропасть, но Кейт уже решила, что планку нужно устанавливать как можно выше. В прошлом она играла по мелочи, стеснялась высоких целей, и куда это ее привело?

Она еще раз перечитала письмо, потом набрала текст, распечатала на принтере и положила листок в конверт. И все же ее не оставляло смутное ощущение неудовлетворенности. Предложив Тане свои услуги, она не могла пока ничего предъявить. У нее не было материала, не было истории. По крайней мере, пока. Кейт понимала, что должна написать что-то, но что?

Через несколько минут в кухню притащилась Кэлли. Одетая по обыкновению в мешковатый спортивный костюм, слегка опухшая от сна, она вяло пробормотала «Доброе утро» и зевнула.

– Привет, – откликнулась Кейт. – Чай будешь?

– Нет, я уж сразу позавтракаю. – Девушка насыпала в чашку кукурузных хлопьев и протянула коробку Кейт, которая покачала головой:

– Я подожду Аарона.

Кэлли посмотрела в окно:

– А он вас уже ждет.

И действительно, Аарон и Бандит резвились на лужайке, меряясь силой в перетягивании каната, роль которого исполняло, кажется, старое полотенце.

– Я и не слышала, как он встал. – Кейт покачала головой. – Какие у тебя планы на день?

– За мной заедет Йоланда. У нас на очереди три дома на озере Сазерленд. – Кэлли поморщилась. – Так не хочется работать.

Она выглядела усталой, хотя на аппетите это никак не отразилось. Подростки. Никогда не ложатся вовремя, даже если утром рано вставать. Впрочем, жаловаться на нее не приходилось. Кэлли помогала по дому, Аарон ее обожал, и вела она себя вполне прилично.

Насыпав вторую порцию сухого завтрака и заметив, что Кейт смотрит на нее, Кэлли виновато пожала плечами:

– Знаю, что не надо бы. Что растолстею как свинья. – Тем не менее она подлила молока и добавила сахара. – А вы? Вы чем будете заниматься?

– Может быть, прогуляемся с Аароном к Мэример-Фоллс. Ты там была? Видела водопад?

– Нет, только слышала, что подниматься надо довольно высоко. Может быть, когда-нибудь и выберусь. В выходной.

– У меня еще и по дому работы немало. – Кейт с грустью взглянула на черный прямоугольник ноутбука.

– Уже определились, о чем хотите написать?

– Кое-какие мысли есть.

– Я все-таки думаю, вам нужно заняться Уолденом Ливингстоном. О нем здесь все слышали. Можно сказать, культовый герой.

– Знаю. Ему до сих пор пишут. Нечасто, конечно, но несколько писем в год приходит.

– Знаете, я потому в этом доме и остановилась, – призналась Кэлли. – Когда увидела его фотографию, ту, что Анни Лейбовиц сделала, и поняла, что он здесь жил, у меня просто башню снесло. Его книги… Те люди, что заботятся о природе, о земле, для них его книги священны.

Кейт не уставала удивляться этой девушке, в которой странным образом соединялись уличная мудрость и наивный идеализм, невероятная начитанность в одних областях и полное невежество в других.

– Немногие из нынешней молодежи знают о Уолде-не Ливингстоне. А ты как о нем узнала?

– Жила у одной пары, для которой защита окружающей среды была смыслом жизни. Так вот старик Уолден был для них самым главным авторитетом. У них на полке стояла подписанная им книга и сборник его изречений. «Не оставляй тропы будущему страннику, дай ему самому отыскать свой путь». Ну и все такое. Он что, всегда так изъяснялся?