Поддёрнув эту не слишком удобную для работы одежду, Элиза поднялась на цыпочки, потянувшись за паутиной в самом углу высокого окна. Она чувствовала – ещё немного, и струна, в которую превратилось её тело, лопнет; какой безумец мог выстроить в доме такие окна – до самого потолка? А ведь Рейхан наказала, чтобы всё здесь блестело чистотой… интересно, сама-то холёная в неге Рейхан бен Сина когда-нибудь брала в руки тряпку? Элиза сразу же устыдилась своих мыслей. Рейхан – единственная, кто была добра в новом доме к ним, она позаботилась о жилье и еде для них, узнавала несколько раз, удобно ли они устроились. Наверное, это её воспитание заставляло её брать на себя так много в распоряжении новыми слугами. Она вынудила их переодеться в эти наряды варваров – кусок ткани, обмотанный вокруг тела, существенно затруднял движения… все они казались в этой непривычной одежде просто коровами по сравнению с плавными движениями Рейхан и походкой, напоминающей накатывающиеся на берег волны озера Эльмарен. Женщины пытались протестовать, не представляя себе, как можно убрать большой захламленный дом в «этом», но Рейхан была непреклонна: господин привык видеть вокруг себя даже прислугу в приятных глазу женских одеждах. Элиза и сама убедилась в этом два дня назад, когда из экипажа нового хозяина дома выпархивали одна за другой миниатюрные, прелестные, как птички с ярким оперением, женщины в облаках переливающегося шёлка. Она не разглядела, правда, их лица, скрываемые в плотных коконах чёрных накидок, но всё равно они были похожи на ангелов из детских снов. Переговариваясь между собой и нежно смеясь – будто колокольчики позванивали в отдалении, женщины господина рассыпались по двору и исчезли во внутренних помещениях дома под наблюдением мрачного араба в чёрном. Сначала Лиз думала, что это и есть их новый хозяин, но промелькнувшая рядом Рейхан объяснила ей в большой спешке, что этот человек прислуживает женщинам; а настоящий господин с сыном прибудут чуть позже, не желая устраивать события из своего приезда. По румянцу на щеках красивой арабки Лиз поняла, что та неравнодушна к одному из ожидаемых мужчин. Желая – из чистого женского любопытства – увериться в этом, Лиз до позднего вечера не ложилась, ожидая приезда хозяев, но так ничего и не произошло. А утром из разговоров она поняла, что господин действительно приехал ближе к рассвету и встречаться с прислугой хозяева не собираются до тех пор, пока выполняются все их пожелания в точности. И вот, понукаемые Рейхан, шведские женщины неутомимо драят огромный дом-дворец до блеска.

Услышав лёгкие шаги позади, Элиза вздохнула с облегчением:

– Эдере, ну где ты была? Я уже начала волноваться…

Молчание вместо сыплющего оправданиями голоска другой бывшей холопки Стронбергов заставило её обернуться. Незнакомый молодой мужчина небольшого, как ей показалось с высоты подоконника, роста заинтересованно разглядывал её стройные ноги, абсолютно открытые любому взору – перед началом работы Лиз машинально, как она это делала дома со слишком длинными юбками, обвязала путающийся подол вокруг бёдер. Охнув от ужаса, Лиз вцепилась дрожащими пальчиками в узел, пытаясь поскорее его распутать и придать одежде должное положение; но не успела она и вздохнуть, как пальцы мужчины, очень красивые, длинные, хорошо ухоженные, легли на её руки, останавливая их. Ещё некоторое время он смотрел на неё очень чёрными, почти без белка, глазами, потом рассмеялся и произнёс несколько гортанных отрывистых слов, словно невзначай поглаживая девушку по бедру. Увидев, что она не понимает, он напрягся, с усилием выговорил: