– Зачем вообще туда попёрлась? – недовольно пробормотал полковник.

– Хотела помочь! – с вызовом ответила та. – Может, ты, наконец-то поймёшь, что я уже не ребёнок, и способна самостоятельно решать, что и как и делать.

– Да неужели? – вспыхнул он, но не увидев поддержки от своих, несколько поник. – Допустим.

– Толя, – обратился к нему Семёныч. – Девочка и правда повзрослела. Перестань её так опекать, от этого только хуже.

– Если б ты рассказал мне с самого начала, что здесь у вас творится, то я, может, рванула сразу в клуб, – выпалила Алёна, чувствуя себя более уверенно.

– Но ты помчалась в логово врага, прекрасно об этом зная, – сухо произнесла Маша. – По-твоему, именно так ведут себя взрослые и рассудительные люди?

– Ну, я… – только что уверенная в себе девушка вмиг растерялась. Посмотрела на отца. – Пап, я просто хочу вам помочь. Влад ведь опять во что-то вляпался?

– Опять? – усмехнулся полковник, не сводя с Маргариты подозрительного взгляда, а ведь она уже навострила ушки. – Да он из этого чего-то никогда и не выбирался. Вот как начал… – перевёл взгляд на дочь, и в его глазах появилась родительская любовь, – как только спас тебя, тогда всё и началось. И я ему безмерно благодарен, поэтому сижу сейчас здесь, а не умчался в столицу за подмогой.

– Вряд ли бы тебя так просто отпустили, – хмыкнул Семёныч. – Если б не те краса… кхм, пигалицы, – покосился на свою спутницу, которая смерила его суровым взором, – то вам бы не дали выбраться из участка просто так.

– Тоже верно.

– Но почему никто ничего не делает?! – чуть ли не воскликнула Алёна, раскинув по сторонам руки. – Это же незаконно! За такое…

– И кто пойдёт против них? – наконец-то подала голос Милославская, обведя группу людей нахальным взглядом. – У Охотников всё схвачено.

– И ты вместе с ними? – Ржевский поднялся и скрестил руки.

– А что мне делать? Меня вынудили работать на них, – выдохнула девушка. – Но я устала. Никто не смог зайти так далеко, как Ростов. Именно поэтому я здесь, и, – кивнула на ноутбук, – не с пустыми руками.

– Вот как? – хмыкнул полковник и подошёл к нему. – Допустим.

– Толя, я бы не советовал его открывать, – к нему подскочил Семёныч. – Давай-ка лучше я разберусь. Мало ли что там запрятано.

– Тоже верно, – Ржевский отступил и повернулся к рыжей гостье. – Вы ведь могли…

Он осёкся, так как Милославской нигде не было видно.

– Вот же сука…

Белое ничто вновь поглотило меня и выплюнуло в свою бесконечность. Я рухнул на спину в подпространстве, о котором говорила моя Тень, скривился от боли и застонал.

– Что такое, человек? Неужто так больно? – рядом послышался насмешливый голос.

– Отвали, – выдохнул я, открывая глаза. Да, именно та белая комната, через которую я попал в мир Теней. – Как с вами вообще можно вести дела, если вы только и думаете, как кого-то убить.

– Но ты до сих пор жив, – хмыкнул дымчатый дух, паря в нескольких метрах в стороне. – И это радует.

– Ага, – недовольно пробормотал я, поднимаясь. – А вот о Тени моего прадеда того же сказать нельзя.

– Ты уверен, что он погиб? – собеседник пролетел вокруг меня.

– Мне-то откуда знать? – я пожал плечами и тут же встрепенулся. – А тот главенствующий сюда не доберётся?

– Нет, – Тень покачала головой. – Это твоё место. Здесь только я и ты, боле никого не будет.

– Ладно, – ответил я, но на всякий случай осмотрелся. – И что у нас в итоге? Мы так и не поняли, кто предал Никиту и за что именно его убили. Отмазки правительства за теракт, конечно же, липа. Это я уже выяснил через Абсолют. Кто-то говорит, что император боялся власти Ростова, но тоже выглядит криво. Никита и не покушался на трон, наоборот, старался держаться от этого как можно дальше.