– Ты нам решил устроить свидание? – усмехнулся Гибсон.

– Да, силы нам понадобятся надрать тебе жопу, – добавил Мэл.

– За это спасибо!

Комната наполнилась скрипучим смехом.

– Насчёт сил ты чертовски прав! Более того, каждое блюдо здесь обладает уникальным свойством наделять человека той или иной способностью. Или же… – он помолчал, – лишать человека врожденных физических качеств. Например, кое-что на этом столе способно отобрать у человека зрение, а другое блюдо наделить нечеловеческой силой. Правда, эффект будет длиться лишь час, но вам понравится.

Мужчины уставились на безумца в экране.

– Я долго размышлял, как сделать это испытание наиболее честным: встроить по всей комнате весы, которые бы показывали общий вес, но это было бы сомнительно, да и слишком просто. Думал поставить импульсные датчики, которые считывали бы показания вашего обмена веществ, которое меняется при употреблении пищи. Но в итоге я решил сам понаблюдать за вами. Это испытание обещает быть захватывающим.

– И еще, – продолжил мужчина в рубашке. – Эта еда отнимет или наделит вас дополнительной эмоциональной составляющей, например, получив невероятную физическую силу, в ваше сердце поступит мощный феромон, из-за которого вы ожесточитесь и станете злобными как те псины. Или наоборот, вы можете стать слабыми нерешительными ссыкунами, коими я вас и считаю. Каждое блюдо влияет на что-то одно, разумеется, вы должны выяснить сами на что именно. Каждый должен съесть по три вида еды. Время пошло.

Гибсон с интересом разглядывал стол.

– А что, если мы не будем вообще ничего есть? – спросил Мэл.

Мужчина в телевизоре задумчиво почесал подбородок. – Тогда полиция, тюрьма, затем лишение девственности.

– А если мы съедим больше трёх? – спросил Гиб.

– Ваш организм не выдержит таких изменений, и вы умрете. Хотя такой вариант меня тоже устраивает, но тогда будет не интересно. Вы вообще знаете, как тяжело веселится таким людям как я? Не лишайте меня удовольствия, ведь, в конце концов, вас ждёт неплохой приз. Жизнь, свобода, и возможность работать на меня, если захотите. Я вам буду неплохо платить.

Гибсон уже накладывал себе в тарелку бараньи рёбра.

– Чувак ты правда собираешься это есть? – засомневался Мэл, – вдруг это все-таки ловушка и еда отравлена!

– Кхе-кхе, – раздалось из экрана, – в этом доме и правда все ловушка, но не забывайте, что я мог запустить в комнату газ, и вы давно бы корчились в ужасных муках.

– А это можно? Гибсон словно не слышал их, он указывал на бутылку белого вина.

– Пить можете, сколько хотите, – заверил его старик.

– Ясно.

Гибсон доложил себе говяжьих сосисок, и лазанью, приготовленную из фарша кролика, как сказал ублюдок с экрана.

Мэл долго колебался, но в итоге остановил свой выбор на запечённом карпе, огурцах и каких-то котлетах. Ванда никогда не обижалась, если Мэл заливал ее еду кетчупом – лишь бы только ему нравилось. Терзаемый нарастающими мыслями о жене, Мэл отправил в рот кусок дымящегося мяса.

– Чувствуйте себя как дома. Приятного аппетита, – сказал учёный, когда Гибсон уже доедал рёбра и поглядывал на сосиски.

Профессор ехидно хихикал.

– Кушайте, кушайте. Не бойтесь, вы почувствуете изменения, когда перейдёте в следующую комнату.

Когда с навязанной трапезой было покончено, стол со стульями вновь утонули в полу.

– Теперь удачи!

Неожиданно пол пошатнулся и исчез. Мужчины рухнули вниз, все глубже проваливаясь в пустоту. Летели они достаточно долго. Затем оба друзей наконец столкнулись со дном, которое к счастью оказалось водой.

– Ты цел? – вынырнув спросил Гиб Мэла.

– Вроде да. Где мы?