– Нажимаешь на эту кнопку, и через минуту вся электроника в радиусе километра сдыхает, – продолжал Гибсон. – Так что если в момент действия импульса в кармане был мобильник, то после этого придется с ним навсегда распрощаться. Он тяжело вздохнул, – Да и с членом тоже. Перед тем, как электронике сдохнуть, она выпускает мощнейший радиоимпульс, сравнимый с сотней работающих микроволновок. Поэтому находиться рядом не безопасно. Что-то я проголодался, – добавил он под конец, и Мэл облегченно вздохнул. Он было подумал, что его друга подменили, уж слишком тот четко и ясно излагается.

Гиб надавил на дверь. Она поддалась и распахнулась. Внутри было до жути темно.

– Пока не включай фонарик – предупредил Гибсон. Хоть никого дома и нет, а камеры больше не работают, будем действовать тихо.

Мэл про себя усмехнулся. Ага, как же, тихо…

Ровно в 9 часов Ванда сидела в полиции и писала заявление о пропажи дочери. За Мэла она переживала меньше, потому как доверяла ему и его придурковатому другу, с которым они уехали. Да и не могла она так подставить мужа, ведь это означало подставиться самой.

Ванда, со слезами на глазах и с явным выражением боли на лице сидела на стуле, когда начальник отдела пытался ее успокоить, зачем–то приводя статистику пропавших без вести несовершеннолетних за последний год. – Двадцать шесть тысяч! – гневно воскликнул упитанный офицер. – Большинство все–таки находят. ЖИ-ВЫ-МИ. Он счёл своим долгом последнее слово выделить, сказав его специально громче, с расстановкой, будто слова, в данном случае, могли иметь хоть какую-то силу утешения. К букету эмоций девушка почувствовала себя вдобавок и дурой.

После потраченного зря времени, о чем Ванда поняла лишь, выйдя на улицу, она вспомнила, что мужу и его другу удается довольно долгое время скрываться от полиции, и видимо правильно она делает, что не платит налоги. Но ей следовала сразу обратиться в более компетентную организацию. Проклятье!

С дрожащими руками девушка нашла в интернете ближайшее детективное агентство, а через 17–20 минут стояла у кабинета с табличкой на двери: «Частный детектив Грэй С.»

Молодой человек внимательно выслушал Ванду, но затем задал вопрос, который ошарашил девушку.

– А вы не думаете, что вашу дочь похитил ваш муж? – спросил детектив.

– Что за чушь! – вспылила Ванда и впилась в детектива уничтожающим взглядом.

– Я просто предполагаю, – сказав это, он почесал шею, и девушка разглядела под воротником пиджака на коже красные круглые пятна.

– А, не обращайте внимания, – быстро отмахнулся детектив, заметив, куда смотрит Ванда. – Ладно, я берусь за ваше дело! Но не стоит отрицать хоть и самые невозможные варианты. Нам главное найти вашу дочь, вы согласны?

– Да, – тихо ответила несчастная.

Детектив налил Ванде чаю и продолжил разговор.

– То есть телефон вашего мужа выключен, и вы не можете ему дозвониться?

– Совершенно верно, – всхлипывая, сказала девушка и отпила из пластикого стакана.

– Хорошо! – сказав это, он резко встал, – к вечеру я найду и вашу дочь, и вашего мужа! А теперь ступайте домой и переживайте лишь за неоплаченные штрафы, если у вас таковы имеются. Я верну вам вашу семью, обещаю!

Ступив во тьму и сделав несколько шагов, за спинами друзей послышался жуткий натянутый скрип. Этот нежданный звук холодными ладонями обхватил сердца мужчин, и они оба замерли.

Теперь не до шуток. Их лица источали серьезность и, если надо, они будут бороться за свою жизнь, за свою свободу. Гибсон знал, что значит сидеть в тюрьме и, несмотря на всю свою беспечность, ни за что бы не позволил схватить Мэла и отправить друга за решетку. Резким движением Гиб вытащил пистолет и направил его к дверям. Мэл тоже обернулся. Пусто. Никого не было.