Он не стал добавлять, что пациентка владеет информацией о его прошлом, а сам он не уверен, что хочет видеть, как выходят на поверхность давно погребенные тайны. И никогда не признался бы, что испытывает какие-то чувства к Ханне Холл. Не просто механизм переноса, возникший между лечащим врачом и пациенткой. И не влюбленность, которая со временем угасает сама собой.

Нездоровое влечение.

Единственный способ оградить себя – оставаться вдали друг от друга. Только так они с Ханной не причинят друг другу вреда.

– У вас есть фотография этой женщины? – спросил частный сыщик.

– К сожалению, нет, – отвечал Джербер. (Может, поэтому я вижу ее повсюду, сказал он про себя.) – Могу вам только ее описать: тридцать два года, блондинка, голубоглазая, чаще всего собирает волосы в хвост и всегда одета в черное. – (Не красавица, вспомнил он. Обворожительная и опасная. Одно с другим тесно связано.) – Когда мы общались, она курила. Но не могу сказать, было ли это действительно привычкой или частью роли, которую она разыгрывала передо мной. – (Я ведь до сих пор не знаю, кто такая Ханна Холл. Именно это и мучит меня.)

– И это все? – изумился Калиндри. – С такими куцыми данными будет не так-то просто.

– Вы всего лишь должны сообщить мне, не вращается ли женщина, которую я только что описал, в тех местах, где я обычно бываю. Мне этого достаточно, я больше ни о чем не прошу, – настаивал Джербер. – Мне нужен хороший наблюдатель или надежный свидетель, выбирайте сами, кем хотите быть. В общем, тот, кто сказал бы мне, что я еще не полностью потерял рассудок.

– А потом вы не захотите, часом, узнать что-нибудь еще? – осторожно осведомился Калиндри. – Уверены, что не станете допытываться, где живет эта Ханна Холл и как вступить с ней в контакт? Ибо в таком случае, доктор, я должен заранее знать ваши намерения. Если вы, например, питаете враждебные чувства по отношению к этой женщине или есть другие причины, по которым вам требуются мои услуги, должен предупредить, что не смогу удовлетворить ваш запрос. Мне уже приходилось иметь дело со многими ПП.

– С кем? – не понял Джербер.

– С Параноидальными Преследователями, – расшифровал Калиндри.

– Я не параноидальный, тем более не преследователь, – успокоил его Джербер. Если кому-то и подходило такое определение, то как раз Ханне. Сочтя встречу законченной, он встал и снял все еще мокрый плащ со спинки кресла. – И последнее… – сказал он перед уходом. – Не надо недооценивать Ханну.

Калиндри сунул в рот сигарету с анисовой отдушкой.

– Не думаю, что в этом смысле возникнут проблемы, – самоуверенно заявил он.

Ну да, сказал Пьетро Джербер про себя с некоторым сочувствием. Я тоже так думал. И тут он понял также, почему боится Майи Сало.

Боюсь, скоро случится что-то плохое; уверена, что и Эва напугана…

Примерно в половине восьмого вечера Пьетро Джербер шагал пешком по дороге к дому, и слова рыжеволосой девушки не шли у него из головы. Теперь он осознавал, что был с ней так резок из-за того, что его дожидался человек с карманными часами.

Но в основном из-за Ханны Холл.

Майя Сало явилась в кабинет без предварительной договоренности, мало того – проникла без разрешения вглубь мансарды, куда взрослым был путь закрыт, и даже добралась до двери синьора Б.

Существовала четкая граница между приемной и коридором, и только детям было дозволено пересекать ее.

Детям и Ханне Холл, поправил себя Джербер, вспоминая сеансы с этой странной женщиной, которая курила сигарету за сигаретой там, где, по очевидным причинам, всем остальным курить запрещалось. Только для Ханны было сделано исключение. И теперь доктор не хотел повторить ошибку.