Брайс выдохнула.

– А почему ты оказался здесь? – спросил Хант.

Итан поморщился от боли.

– Перри вспомнила, что мы с Брайс когда-то дружили. – Он попытался встать и тут же рухнул на столик. – Дай мне немного времени. Я отлежусь и уйду.

– Ты останешься здесь, – сказала Брайс.

Честно говоря, ей меньше всего хотелось оставлять Итана у себя. Особенно сейчас, когда она еще не позвонила матери и не убедила ту уехать из города пораньше. Боги, если Эмбер узнает, что Итан здесь, она никуда не поедет. Она любила Итана, как сына. Брайс прогнала эту мысль.

– Тебе еще повезло, что Сабина тебя не убила.

– Она очень хотела, – с горечью сообщил Итан. – Но моя жизнь не стоила всей головной боли с законом, которая бы обрушилась на нее.

Брайс сглотнула. Когда-то младший брат Коннора был ее лучшим другом. Разумеется, после Даники. Потом уже шли Фьюри и Юна. Боги, сколько сообщений они с Итаном написали друг другу за те годы? Сколькими подростковыми шуточками обменялись? А на скольких матчах по солнечному мячу она вскакивала с места и орала во всю мощь легких, поддерживая его?

Итан, лежащий на столике, был для нее чужим.

– Мне надо двигать, – напряженно произнес Итан.

Похоже, и он помнил, чем кончилась их дружба. Это читалось на его лице.

– Лежи-ка лучше, – сказал Хант. – Ты даже ходить не можешь.

– Ладно, – согласился Итан. – Одну ночь.

В его словах и облике сквозило отчаяние.

Брайс сдавило грудь. Стремясь сбросить напряжение, она достала телефон.

– Так, – сказала она, взглянув на время. Почти полночь. Родители если не легли, то уже ложатся. – Мне надо позвонить.

Вид окровавленного Итана не лучшим образом действовал на Ханта. Чтобы чем-то себя занять, ангел решил приготовить чашку кофе без кофеина. Из коридора, где Брайс вела разговор с родителями, доносились обрывки фраз.

«В следующий раз мы запланируем длинные выходные. Может, даже приедем с Хантом к вам. Думаю, он с удовольствием наконец-то побывает в Нидаросе».

Губы Ханта дрогнули в усмешке. Привезти его в дом ее родителей? И не важно, что Брайс на голубом глазу врала матери.

Кофемашина просигналила о готовности. Следом послышались завершающие фразы телефонного разговора Брайс:

– Я подойду в отель к шести часам… Да… Ничего, что рано, я высплюсь… Хорошо. Люблю вас. Пока.

Хант дул на горячий кофе. Брайс вернулась в гостиную.

– Все в порядке?

– Если не брать в расчет, что спать мне осталось всего ничего, то да. – Брайс положила мобильник на кухонный стол. – Билеты уже поменяли.

Она взглянула на Итана. Тот лежал с закрытыми глазами, однако Хант не сомневался, что волк все слышит.

– Укладываемся спать, – объявила Брайс.

– Мне хватит дивана в гостиной, – прохрипел Итан.

Хант был склонен согласиться с ним, но Брайс сказала:

– Нет. Ляжешь в моей комнате. Не хочу, чтобы ты заляпал кровью мой чудесный белый диван.

– На диване лягу я, – напряженно произнес Хант. – Холстром, можешь спать в моей комнате.

– Ничего подобного, – возразила Брайс. – Будет спать у меня. Кровать широкая.

– Тогда сама ложись на диване, а кровать уступи Холстрому, – немедленно отреагировал Хант.

– С моей несчастной спиной? – Раньше чем Хант успел спросить, откуда у нее взялись проблемы со спиной, Брайс сказала: – Я устала и не хочу спорить. Дискуссия окончена.

Итан приоткрыл глаз. Хант едва удержался, чтобы не зарычать от досады.

Через пятнадцать минут Хант уже лежал в своей постели, скрипел зубами и глядел в потолок. Рядом в качестве «утешительного приза» храпел Сиринкс.

Все прекрасно. Долбически прекрасно: Итан Холстром делит с Брайс кровать.

Прекрасно, как на самом дне Хела. Даже прекраснее.