Все трое кивнули, однако он чувствовал, что Фьюри не сдержит обещания. Кому бы она ни подчинялась, каких бы важных персон ни обслуживала, они узнают об этом раньше официального пресс-релиза.

– И когда же Селистена появится в городе? – спросила Брайс, закидывая свои рыжие волосы за остроконечные фэйские уши.

– Завтра вечером, – ответил Хант, и ему сдавило горло.

Юнипера и Фьюри вновь заговорили о своем. Брайс, угадывая состояние Ханта, сказала, понизив голос:

– Хант, ты теперь свободный ангел. Она не сможет заставить тебя действовать против твоей воли и желания. – Теплые пальцы Брайс сомкнулись вокруг его запястья, там, где когда-то чернели ненавистные буквы «С. И. Н. М.» – Ты добровольно вернулся в Тридцать третий легион. Ты обладаешь правами свободного гражданина. Если Селистена тебе не понравится и ты не захочешь служить под ее началом, просто уйдешь, не называя ей причины ухода. Ее позволения тебе не требуется.

Хант что-то пробурчал в знак согласия, однако проклятый узел в горле не исчез.

– Селистена может сильно усложнить нам жизнь.

Брайс подняла руку. Полился звездный свет, отчего ее кожа стала переливчатой. Какой-то пьяный придурок, оказавшийся рядом, завопил от удивления. Не обращая внимания на его вопли, Брайс сказала:

– Пусть она только попробует. Ты не забыл, что я – сверхмогущественная и наделенная особыми магическими дарами Звезднорожденная принцесса?

Хант понимал – это шутка, однако Брайс добавила сквозь неплотно сжатые губы:

– Я сумею тебя защитить.

– Как я могу забыть, магически могущественная и сверхособая… словом, все твои регалии.

Брайс улыбнулась и опустила руку. Раз в неделю она встречалась с Рунном, чтобы учиться управлять своей магией и способностями, полученными из разных источников. Ее собственная магия проявлялась только как звездный свет. Ни теней, которыми владел Рунн, ни огня, как у ее настоящего отца. Но движущая сила ее магии вобрала в себя крупицы магии всех, кто за долгие годы отдавал частичку своей силы Воротам. И это усиливало мощность ее звездного света. Что-то вроде этого. Брайс пыталась объяснять Ханту, почему ее магия проявляется как фэйский дар, однако Ханта не интересовали подробности. Главное, эта магия ее оберегала.

Магия служила защитой в мире, норовившем ее убить. Желающих хватало, начиная с Короля Осени, явно вынашивающего планы избавиться от угрозы в лице дочери, хотя бы незначительно превосходящей его по силе.

Хант до сих пор не мог понять, каким образом Брайс оказалась могущественнее Короля Осени. Сила самого Ханта превосходила силу Брайс и силу Короля Осени, но если вспомнить о Роге Луны, впечатанном в ее спину… кто знает о настоящих глубинах ее силы? Учитывая приказ Ригелуса залечь на дно и не высовываться, Брайс не могла экспериментировать с воздействием Рога на ее магию. Впрочем, достаточно вспомнить о ее весеннем подвиге… Хант сомневался, что Брайс потянет на подобные эксперименты.

Он поймал взгляд Акстар, брошенный на Брайс, но наемница ничего не сказала.

И тогда Хант продолжил, уже громче, чтобы слышали Юнипера и Фьюри:

– Не знаю, чем вызвана затея с назначением Селистены, но астерии ничего не делают по доброте душевной.

– Для этого им нужно иметь души, – с нехарактерной язвительностью прошептала Юнипера.

– Война на Пангере набирает обороты, – тихо сказала Фьюри. – Вальбара – лакомый кусочек, полный ресурсов. Назначение той, о ком все отзываются на редкость благоприятно, – просто идиотизм.

Юнипера изогнула брови. Не из-за слов об астериях. Скорее всего, Фьюри намеренно упомянула о войне на другом континенте. Наемница крайне редко говорила на эту тему – о том, чем она там занималась и что видела. Хант, достаточно повоевавший на Пангере, хорошо представлял себе то и другое.