Браки на Руси на протяжении столетий – это в самой меньшей степени проявление взаимного желания или возвышенного чувства. Особенно в крестьянской среде. Браки заключали с деловой целью: для того чтобы семья приобрела хорошую работницу, помощницу, мать будущих детей. Поэтому, сватаясь к девушке, учитывали множество факторов.
Церковь не единожды уточняла, с какого возраста разрешено венчаться. В 1410 году митрополит Фотий утвердил предельный ранний срок для девиц – с 12 лет. Однако столь юными выходили замуж не все и далеко не всегда.
Более ранние браки – примета, скорее, знатных семейств. Поскольку заключали их с государственными целями, с большой экономической выгодой. Стремились «застолбить» невесту пораньше, чтобы заключить важный союз. В крестьянской среде, где на первый план выходила другая выгода, уже упомянутая, двенадцатилетняя девочка не была желательной невестой. «Не вызревшей рябинушки нельзя заломать, не выросшей девушки нельзя замуж взять», – гласила старинная песня.
Поэтому-то так рано в селах выходили замуж по какой-то важной причине: надо было пристроить сироту, оставшуюся без родителей. Или девушка вошла в семью, заметно превосходящую ее собственную по положению. Или – опять же – стремились заполучить завидную невесту пораньше. Трудно установить средний возраст по всей огромной России, но 16–18 лет были самыми обычными для вступления в брак. А вот после 22–25 уже старались сбыть невесту как засидевшуюся. И тут уже не особенно разбирались, каков жених. Главное – пристроить.
Не всегда и не везде девство будущей супруги играло первостепенную роль. Скорее, о необходимости добрачного целомудрия говорили после усиления роли церкви.
Во многих частях нашей необъятной родины парни и девушки вели совсем не невинную жизнь до тех пор, пока не сочетались браком. «Чей бы бычок не скакал, а теленочек наш», – так нередко говорили о рождении ребенка у незамужней. В других губерниях девственность девушки была необходимой ценностью, и при подтвержденном факте ее нарушения «добрые соседи» могли обмазать дегтем ворота ее дома. Или протянуть на свадьбе родителям «замаранной» невесты чашку без дна. Позорно, да еще и прилюдно отмечено! Бывали такие случаи, но назвать их общепринятыми язык не повернется. Так и обычай вывешивания простыни после свадьбы – далеко не повсеместная традиция.
Но прежде – сговоры, смотрины, сваты. Оценивали невесту и по внешнему виду: хилые, тонкие, болезненные, с бесплодными родственниками в роду большим успехом не пользовались. «Выбирай корову по рогам, а девку по родам», –
говорили в Архангельской губернии. Дескать, если у самой девицы много братьев и сестер, она и сама вряд ли окажется «пустоцветом». Правда, и тут бывали осечки. В 1505 году великий князь Василий III взял в жены девицу Соломонию Сабурову из дворянского рода, потомков татарского мурзы. Была у Соломонии сестра и четыре брата, да еще четверо дядьев. Однако за двадцать лет брака Соломония Сабурова так и не смогла подарить великому князю наследника. Бесплодной оказалась и ее сестра, вышедшая замуж за князя Стародубского.
Несмотря на протесты церкви, Василий III насильно постриг супругу в монастырь и женился повторно. В том новом браке на свет появился знаменитый царь и великий князь Иван IV Грозный…
Невеста – это будущая работница и мать. Должна крепко стоять на ногах и суметь выносить многочисленное потомство. Репутация семьи тоже имела значение. Иноверцы, склочники, должники, нарушители данного слова могли долго пристраивать дочерей. С такой семьей родниться не спешили. Если девушка была иной веры – следовало принять православие. Если кто-то из семейства постоянно затевал конфликт, спорил с соседями, сутяжничал без конца, то к девушке из этого рода очередь не выстраивалась. Невеста должна быть покорной. Ей еще служить мужу и его родителям.