– Ты мне в аптеку позвони, ладно? Завтра я работаю. Назвала номер и открыла дверь маминой квартиры. Саша спустился по лестнице, не оглядываясь.

– Конечно, ты теперь в разводе! Но не забывай, что у тебя ребенок! Не вздумай, водить разных мужиков себе в дом! Выбирай отца для Антошки! – мама в домашнем халате стояла в коридоре.

Я подумала, что в свое время, ее не очень заботило, что думаем мы с братом, когда у нас в доме появлялись дяденьки, некоторые из которых оставались ночевать. Но сил спорить, не было. Я очень устала. Разделась и обняла спящего Антошку. «Не собираюсь никого водить. Никто мне не нужен. Господи, все лезут со своими лобзаниями! А я даже не помню его имя… Докатилась, матушка…Целуюсь, не зная с кем…Ужас ! Кажется, его зовут Саша. Вспомнила! Звони, звони ,Саша. Завтра аптека не работает…»

Еле, успела на планерку. Ехать надо через мост, на правый берег. Автобус едва плетется. Забежала в кабинет директора, села в уголок на свое место. Здесь у каждого место свое, насиженное. Я сижу рядом с Ларисой Петровой – заведующей больничной аптекой. Сегодня наш босс не в духе. Всех ругает за не выполнение годового плана. Но моя аптека, план выполнила на 102 процента. Я спокойна.

– Вот вам пример! Левицкая Полина Дмитриевна, план смогла выполнить? Смогла! На 102 процента! Молодец! Молодые кадры наступают вам, старым, на пятки! – Думцев размахивает толстой папкой с бухгалтерскими отчетами.

– Если бы мне было столько лет, сколько Полинке, мне тоже бы пожарники товар подвозили! – раздается ехидный голос Юлии Арзиевны Мангулиевой.

Все улыбаются. Вот, старая язва! Когда перед праздниками сломался аптечный грузовик, я попросила своего знакомого – Александра Николаевича Вышицкого, начальника пожарной охраны, выручить меня и привезти медикаменты со склада в аптеку. Это помогло выполнить план за год. Зато Александр Николаевич получил из моих рук «Церебролизин» для больной тещи. А что делать? Я же не для себя просила? Для общего дела.

После планерки, ко мне подошла Любаша Шейкман.

– Ну, как Саша? – глаза ее горели любопытным огоньком.

– А никак…Проводил и все! – ответила я, опустив глаза.

– А мы с Петькой еще к нему поехали в общагу. Уснули в седьмом часу утра. Здорово !»– Любаша довольно улыбалась.

– В субботу куда пойдем? Я не дам тебе сидеть дома, так и знай! Давай, в кино сходим? Петька билеты купит на всех. Сашу позовем! – непоседливая Любаша разрабатывала следующий план.

– Ладно. Сначала с мамой договорюсь насчет Антошки! – мне никуда не хочется идти или ехать. Я иду по коридору центральной аптеки.

– Я позвоню в пятницу! – кричит мне Люба.

Она вцепилась в меня, как клещ. От Любашки просто так не отвертеться. Надо что-нибудь придумать. Любе кажется, что я скучаю и жду, когда меня начнут развлекать. Ей трудно представить, что мне нравится моя жизнь, наполненная домашним уютом и покоем.

Шейкман развелась два года тому назад. Детей у нее нет. В браке она сделала два аборта, последний оказался роковым, для ее репродуктивной системы. В Сиверск она приехала из Винницкой области после развода. Бывший муж ее бил, устраивал сцены ревности. По существу, Люба сбежала от его преследований. Здесь она поселилась у своей тетки. Ждала места в общежитии.

Любаша поставила перед собой цель – найти состоятельного мужа с квартирой. Петька, работающий официантом, был по ее словам, промежуточным вариантом.

– Тебе хорошо. Квартира, сын, родители под боком! А меня как волка, ноги кормят!» – шутила Любаша.

У нее действительно были красивые стройные ноги, крутые мощные бедра, покатые плечи. Образ кустодиевской красавицы. Лицо смуглое, овальное. Нос с выразительной горбинкой, полный подбородок, губы полные, изогнутые как лук.