Стараясь даже не дышать, я очень осторожно выглянул из-за каменного выступа и с облегчением перевёл дыхание: все участники недавней беседы преспокойно расположились вокруг мерцающего багровыми углями костра и сладко спали, завернувшись кто в тулуп, кто в некое подобие одеяла, а кто и просто накрывшись курткой. Никаких дежурных они не оставили, видимо, совершенно не опасаясь нападения. Объяснимо, но всё равно крайне легкомысленно. Рассмотреть лица в царящем полумраке да ещё и издали было практически невозможно, поэтому я не стал даже пытаться. Сделал несколько шагов назад и, по-прежнему прижимаясь к холодной стене, двинулся в обратный путь. Мне хотелось поскорее добраться до пещеры и обсудить с Сеолом и Минни то, что я услышал.

Оказывается, я умудрился отойти от пещеры лайна, в которой мы обосновались, на приличное расстояние. Обратный путь занял у меня не меньше получаса, хотя и шёл я достаточно быстро. Заблудиться я не боялся, так как по пути туда оставлял на стенах еле заметные светящиеся метки, используя для этого особый мох, запас которого у меня был с собой.

Войдя в пещеру, я хотел было окликнуть спутников, но возглас замер у меня в горле: возле почти потухшего костерка валялись кружки и котелок, а рюкзак Минни был отброшен далеко в сторону. Проникающий сквозь щели между ветками лунный свет не позволял полностью оценить произошедшее, но даже так было понятно: здесь произошло непоправимое.

Лиз

Я смотрела в окно на пейзаж, к которому за прошедшие дни пока так и не смогла привыкнуть. Отсутствие хоть какой-то, пусть даже самой чахлой, зелени действовало на удивление удручающе. Нет, вид, открывающийся из огромных окон, которые в моём прежнем мире назывались панорамными, был потрясающе красивым. И таким же невероятно странным и чужим.

Бесконечное, уходящее куда-то в немыслимые дали золотое песчаное море, покрытое невысокими – во всяком случае, отсюда – барханами и кое-где рассечённое на части глубокими провалами. Тёмно-красные, словно залитые кровью скалы, острыми пиками устремляющиеся вверх, к такому же красному небу. Чёрные озёра, наполненные не то водой, не то смолой, не то чем-то напоминающим нефть – надо будет, кстати, поинтересоваться у папеньки, есть ли она в Эрисхаше – пятнами темнели то тут, то там. Иногда они казались мне глазами, которыми пустыня смотрит на нас, живых существ, почему-то решивших в ней поселиться.

Дворец Шорфара, владыки Эрисхаша, расположился между пустыней и бескрайней горной цепью, за которой, как рассказали мне на индивидуальных лекциях по здешнему мироустройству, находилась совсем уж выжженная часть этого мира. Она была непригодна для жизни, но именно там находились прииски, где добывали чистейшие крупные сапфиры, за которые маги из других миров готовы были платить как золотом, так и услугами. Причём именно последнее демонов интересовало больше остального. Магия в Эрисхаше существовала, но, во-первых, доступна была далеко не всем, а во-вторых, развивалась исключительно в боевом и стихийном направлении, ну и с некромантами был полный порядок. Всё же, что касалось целительства, бытовой магии, алхимии и артефакторики, было отдано на откуп пришлым магам. Как выяснилось в одной из вечерних бесед с папенькой, именно в поисках новых поставщиков магических услуг Шорфар в своё время и попал в мир, где встретил Элизабет, будущую легендарную императрицу.

Кстати, только тут я узнала, что мой мир, ну, тот, который мой настоящий, родной мир, демоны называли Джашарией. Было ли это название универсальным или его использовали исключительно мои соплеменники, я не уточнила, так как демон, который рассказывал мне об устройстве Эрисхаша, был суровым и неприветливым.