– Скорей наоборот, боюсь, что он долго не даст заснуть.

– Не понимаю, о чем вы?

Евгения посмотрела на Веронику, которая внимательно слушала разговор и при этом не сводила взгляда с Евгении. И она решилась; сейчас она им выложит всю правду. А уж дальше пусть сами решают, что им делать.

– Евгений Олегович, я осмотрела дом. Во время нашей первой встречи вы говорили мне о своих требованиях к нему. Для того, чтобы их выполнить, требуется существенная перепланировка, как минимум одного этажа. Кроме того, я обнаружила целый ряд строительных и конструктивных недоделок. Если желаете, позднее могу составить их перечень. И еще один момент, мне не понравился фасад, он не оправдано тяжел и роскошен, не вписывается в окружающее пространство. К тому же я бы переделала частично первый этаж.

– А что с ним не в порядке? – спросила Вероника.

– Понимаете, когда входишь в свой дом, то ты должен погружаться в какое-то теплое пространство. Должно быть, уютно и комфортно с первых минут пребывания в помещении. А этот дом напоминает лабиринт, какие-то коридоры и коридорчики, не комнаты, а клетушки. Мне стало здесь просто тяжело находиться. Мой опыт говорит о том, что подобная планировка будет давить на жильцов, подсознательно у вас будет возникать желание куда-то уйти или уехать. А все должно происходить ровно наоборот; находясь в других местах, у вас должно появляться стремление как можно быстрей оказаться в своем жилище. Безусловно, это мое субъективное мнение, вполне вероятно, что вы думаете по-другому. В любом случае можете проконсультироваться у другого специалиста. Никаких обид с моей стороны тут быть не может.

– То есть вы хотите сказать, что я купил не дом, а дерьмо на палочке, – хмуро проговорил Мещерин.

– Нет, этого я не хочу сказать. Но за эти же деньги можно было приобрести что-то получше. Если бы вы совершали покупку вместе с архитектором, он бы вам указал на конструктивные недостатки дома и плохую работу строителей.

– Если я правильно поняла, то исправление этих недостатков потребует дополнительных средств? – спросила Вероника, не спуская глаз с Евгении.

– Разумеется, – подтвердила Евгения.

– И сколько?

– Это можно определить, когда будет составлен перечень всех этих работ.

– Хотя бы примерно, – настаивала Вероника.

– Думаю, удорожание составит процентов двадцать. Все зависит от того, что мы будем переделывать.

Вероника решительно повернулась к жениху.

– Я против этого. Дом вполне нормальный. Зачем тратить лишние деньги. Понятно желание архитектора как можно сильней нас ощипать. Но это не тот случай.

Евгения вскочила со стула. Зеркала не было, и она не видела своего лица, зато чувствовала, что оно все горит.

– Если меня подозревают в мздоимстве, в желание получить от вас как можно больше, то нет смысла продолжать дальнейший разговор. Архитекторов много, вы без труда найдете того, кто вас устроит по всем параметрам.

Евгения двинулась к выходу, вышла из дома и быстро направилась к машине. Мещерин догнал ее уже в тот момент, когда она садилась в свой автомобиль.

– Евгения Николаевна, подождите. – Он взял ее за локоть и не позволил сесть в машину. – Не порите горячку. У Вероники есть особенность, она не сдержана на язык. Говорит, что думает, и не всегда думает, что говорит.

– Это ее проблемы.

– Безусловно. И мои тоже. Давайте не будем считать, что наш разговор окончен. Вы действительно считаете, что я купил неудачный дом.

– Считаю.

Она заметила, как переменилось лицо у Мещерина, ее слова ему явно не понравились.

– То есть, вы хотите сказать, что отвалив такую кучу денег, я приобрел полную дрянь.