– Скажите, пожалуйста, а память к Вам уже вернулась?

Я насторожился: откуда он может об этом знать? После аварии, с памятью у меня действительно были проблемы.

– Пока нет, но уже начинаю помаленьку вспоминать.

– Неужели?! И как много вы вспомнили за последнее время?

Крыть было нечем. Мне совсем ничего не удавалось вспомнить из прошлой жизни. Совершенно ничего.

– Вы считаете, что вы потеряли память в аварии? – опять раздалось из-за двери. – Это была, наверное, автоавария? Или железнодорожная? Может авиакатастрофа? А, может быть, вы упали с велосипеда? Или, на худой конец, сверзились с самоката?

Я задумался, мне вообще никогда это не приходило в голову. Авария и всё, о чём-то другом я и не думал. Стало интересно. А ведь действительно. В какой?

– Вы всё ещё хотите войти, или уже нет?

– Да, всё ещё хочу, – послышалось из-за двери.

«Ну что ж, сам напросился», – подумал я, и открыл дверь.

За дверью стоял мужчина лет сорока-сорока пяти, точнее я определить не смог. Ничего особенного, если не считать, что у него были широкие плечи, и вообще, он производил впечатление сильного человека.

Возле двери мы встречали его всей своей дурной компанией. Я из-за этого не очень переживал, потому что моих тварей никто кроме меня не видел, если они этого не хотели. А они этого не хотели всегда! Так как даже самые бестолковые из них понимали, что если их увидят, то спокойная жизнь у нас закончиться.

Косяками потянутся вызванные соседями всевозможные чародеи, маги, колдуны, ясновидящие и прочая потусторонняя братия. Вдруг среди них попадется кто-то действительно со способностями? Пассажирам придется сваливать. А им у меня нравится.

Когда гость перешагнул порог, то сразу же протянул мне руку и представился:

– Меня зовут Николай Николаевич.

При этом он быстро глянул у меня над головой, над которой в это время висел Лимб. Но я не придал этому значения.

– Александр, – ответил я взаимностью, – и пожал протянутую руку.

Да! Николай Николаевич был силён. Показалось, будто моя ладонь побывала в тисках. Меня, честно говоря, это слегка напрягло.

Я, между прочим, на хилость не жаловался, хоть и выглядел худощавым. Но это, скорее всего, из-за моего роста в сто девяносто пять сантиметров. Активные занятия спортом позволяли думать, что я физически сильнее среднестатистического мужчины.

Вместе с тем, тревоги я не испытывал, хотя после аварии и мог каким-то образом предчувствовать неприятности. А может, эта способность у меня была и до аварии?.. Не помню…

– Мы, конечно, можем поговорить и здесь… – начал, было, он.

– Прошу прощенья, проходите, – извинился я за своё невежество и показал рукой в зал, – присаживайтесь.

Николай Николаевич прошёл в зал и устроился на диване. Поставил кейс, снял очки и положил их в нагрудный карман пиджака. Все мои жильцы ввалились следом за нами и уставились на него.

Гость опять глянул у меня над головой, и я вдруг понял – он видит Лимба, который там по-прежнему болтался.

В это время Шарик ходил и обнюхивал его кейс, стоящий возле дивана. Он вёл себя как настоящая собака. И я подумал, что не удивлюсь, если эта псина сейчас поднимет свою заднюю конечность и пометит его. Об это же, наверное, подумал и Николай Николаевич. Посмотрев на эту неправильную собаку, он сказал:

– Если ты не отойдёшь от моего чемодана, я тебя порву как Тузик грелку. И ты потом сутки опять будешь собираться в одну кучу.

Я от удивления открыл рот. Он видит и Шарика?! Меня, конечно, посещали мысли, что если я их вижу, то, скорее всего, есть кто-то ещё, кто может их видеть. Но это было так неожиданно, что я тупо смотрел на визитёра и моргал.