– Если в дверь будут стучать очень настойчиво, пшикни визитеру этим в лицо, он тогда живо оставит тебя в покое.

– Это кислота? – уточнила я, внимательно рассматривая бутылку.

– Что ты, конечно нет, – засмеялась близняшка. – Это вода. Только… м-м… не совсем обычная.

– Святая, что ли?

– Скорее заговоренная. Поверь, штука надежная. Ею, кстати, можно полить и того, кто будет стучать в твое окно.

– Мое окно находится на двенадцатом этаже, – напомнила я. – Кто в него может стучать? Разве что голуби или летучие мыши.

– Вот-вот, мыши, – усмехнулась девушка. – Их, если что, тоже полей. Бутылку возвращать не надо. Оставь ее себе. На всякий случай.

Попрощавшись, Алина ушла. Я же сняла с бутылки пульверизатор и понюхала ее содержимое. Потом, немного подумав, капнула чуть-чуть на ладонь и, убедившись, что в сосуде действительно вода, продолжила заниматься своими делами.

Когда часы на телефоне показали одиннадцатый час вечера, я прошлась по квартире и включила везде свет. О том, чтобы ложиться спать, не могло быть и речи. Бутылку с пульверизатором поставила у двери, рядом с ней положила швабру, большую алюминиевую сковороду и принялась ждать концерт.

Представление, как и обещали, началось ровно в двадцать три часа. В мою дверь постучали – громко и настойчиво.

– Кто там? – грубо спросила я и посмотрела в глазок, но никого почему-то не увидела.

– Открывай! – раздался сердитый мужской голос.

– С какой это радости? – фыркнула я. – Ты время видел? Иди домой, шутник. Завтра познакомимся.

В ответ на мои слова невидимый мужчина разразился потоком брани, да такой крепкой и грязной, что я на мгновение опешила. И это называется шуткой?! Милым соседским юмором? Да после такого я могу со спокойной совестью подать в суд за оскорбление чести и достоинства!

Удары в дверь стали громче и сильнее.

– Открой дверь, тварь! – кричал мужчина. – Открой, или я ее вышибу!

Интересно, он пьяный, больной или обкуренный? Вот уж чего не хватало, так это иметь по соседству неадекватного наркомана!

– Зачем мне ее открывать? Что тебе от меня нужно?

Мужчина на вопрос не ответил. Вернее, ответил – очередным каскадом ругани, смысла в котором я так и не уловила.

– Если не отопрешь, я тебе голову оторву!

– Это каким же образом? – хохотнула я. – Ты – там, а я – здесь.

– Думаешь, я тебя не достану?

– Конечно достанешь. Ты меня уже достал. Честное слово.

– Отопри и скажи мне это в лицо!

У меня создалось впечатление, что мужчина принимает меня за кого-то другого. Как-то раз в квартиру моего отца ломился соседский алкаш, с пьяных глаз перепутавший этажи. Мачехе пришлось долго распинаться, прежде чем он понял, что ошибся адресом.

Объяснять агрессивному соседу, что я перед ним ни в чем не виновата, не было никакого желания. Поэтому я взяла бутылку с пульверизатором, приоткрыла дверь и выпустила струю заговоренной воды.

Я немного потопталась в прихожей и, убедившись, что бешеный сосед оставил меня в покое, уже хотела отправиться в постель, как вдруг из глубины квартиры донесся странный звук. Он был глухой и щелкающий, будто кто-то стучал по пластиковому подоконнику.

Я на цыпочках подошла к комнате, осторожно в нее заглянула – и заорала в голос. Через москитную сетку распахнутого окна на меня смотрел незнакомый темноволосый парень. Он держался руками за карниз и вежливо улыбался.

– Добрый вечер, – сказал парень, когда я перестала кричать. – Можно мне войти?

Я судорожно сглотнула вязкую слюну и неожиданно рассердилась. Они тут с ума посходили, что ли?! Мало мне было обкуренного идиота! Еще и верхолаз какой-то явился! Ночью! На двенадцатый этаж!