Белецкий распечатал бумагу с рекомендациями, и я, попрощавшись, отправилась домой. Вернувшись к себе, хотела немного поработать, но никак не могла сосредоточиться. Мои мысли то и дело возвращались к глазам цвета горячего шоколада. В какой-то момент я взяла карандаш и принялась рисовать их на бумаге.

Когда рисунок был закончен, я посмотрела на разбросанные по столу листы. На одних – узкое серьезное лицо с эспаньолкой, изящные кисти рук, гибкая шея и решительный разворот плеч. На других – алхимическая мастерская и высокий мужчина, колдующий над большим кипящим котлом.

Позавчера мне сообщили, что художникам продлили срок подготовки эскизов новой игры с двух недель до месяца. Это было очень кстати. Я как раз успевала подготовить рисунок лаборатории, колдуна и кого-нибудь еще.

В седьмом часу вечера в мою квартиру кто-то постучал. Открыв дверь, я обнаружила на пороге Петра.

– Я принес вам капли для глаз, – сказал Белецкий, протягивая мне маленький прозрачный флакончик. – Они лучше тех, что продаются в аптеке.

– Вы приготовили их сами?

– Да, – кивнул он. – Поверьте, этот препарат можно принимать без опаски. Он действенен и не вызывает аллергии.

– Верю. – Я улыбнулась и взяла у него пузырек. – Сколько я должна вам за волшебное лекарство?

– Вы мне ничего не должны. Это подарок.

Я снова улыбнулась и вдруг подумала, что Сибилла Генриховна посоветовала мне сходить к офтальмологу вовсе не для того, чтобы проверить зрение, а для того, чтобы поближе познакомиться с этим загадочным мужчиной.

– Спасибо. Быть может, вы зайдете ко мне в гости? Я бы угостила вас чаем или какао. В благодарность за капли.

Я думала, Петр согласится, но он покачал головой.

– Я непременно зайду к вам, Алиса. Но в другой раз.

Белецкий вежливо улыбнулся и ушел к себе.

Ночью на город опустился туман. Он окутал улицы серебристой шалью, такой плотной и густой, что за ней не было видно соседних домов, а очертания деревьев и кустов казались в ее дымке сказочным дремучим лесом.

Часы показывали пять утра. Мне не спалось. Решив вместе с птицами встретить рассвет, я сидела на балконе, закутавшись в старую вязаную кофту, пила ягодный чай и смотрела, как стелятся по асфальту белесые клубы тумана.

На улице было тихо. Где-то далеко сквозь туман пробивался свет уличных фонарей.

Неожиданно в глубине сквера показалось какое-то движение. Присмотревшись, я увидела мужчину, который неторопливо шел по дорожке к нашему дому.

Я встала с кресла, подошла к перилам.

Капли, которые подарил Петр Белецкий, действительно были лучше аптечных. На второй день их приема у меня не только пропало слезотечение, но и заметно улучшилось зрение. Настолько заметно, что пришлось доставать старые очки с меньшим количеством диоптрий.

Вот и теперь, рассматривая незнакомца сквозь туман с высоты двенадцатого этажа, я видела его длинные черные волосы, небрежно рассыпавшиеся по плечам, широкие плечи, за которыми висел большой рюкзак, и красивые сильные руки.

Мужчина шагал неторопливо, расслабленно, словно возвращался домой из отпуска или долгой приятной поездки. На выходе из сквера он остановился, поднял голову и посмотрел прямо на меня. Разглядеть мою фигуру в туманных предрассветных сумерках было невозможно, и незнакомец, конечно же, смотрел не на мой балкон, а куда-то еще. Однако я отчетливо ощутила на себе его взгляд, долгий и пронзительный, как стрела. От этого взгляда хотелось скрыться в теплой глубине комнаты, но я осталась на месте.

На губах мужчины появилась улыбка. Я не столько увидела ее, сколько почувствовала. А затем в туманном полумраке зажглись и сразу погасли два крохотных красных огонька, похожих на всполохи пламени.