– Я знала, что ты сегодня придёшь, – услышала я на пороге.

– Почему именно сегодня? – поинтересовалась я.

– Потому что так нужно. Проходи.

Квартира была обычной двухкомнатной и всё же по сравнению с той, где я жила до сих пор, она показалась мне бедной.

Валентина Николаевна провела меня в гостиную, усадила за стол с какими-то фарфоровыми кошечками на нём и скрылась на кухне.

– Я сейчас чаю поставлю! – выкрикнула она с кухни.

Я не возражала.

Вскоре на столе возникли ватрушки, ещё горячие из самой духовки (у нас точно такие же пекла наша домработница Сима), варенье в аккуратном маленьком блюдечке и чашки с ароматным чёрным чаем «Гринфилд», который я очень любила.

Разговор начала Валентина Николаевна.

– Знаешь, почему я переехала из Саратова в Новочеркасск? – спросила она меня.

– Нет, не знаю. Глупый вопрос, откуда я могу знать?

– Конечно, – она закивала, – в Саратове я проживала в общежитии, а здесь твои родители сделали мне вот эту квартиру.

– Просто так? – спросила я.

– Нет, – она покачала головой.

Ушла во вторую комнату и вышла с каким-то свёртком.

– Держи, это тебе. Мария Степановна оставила именно эти две вещи и просила передать их тебе, если что-нибудь произойдёт непредвиденное.

Я с любопытством развернула свёрток.

Там была тетрадь в красной обложке и очень красивое ожерелье-кулон с красным камнем. Похоже, это был рубин, хотя я не разбираюсь в драгоценностях.

– Что это? – спросила я, разглядывая свои новые «приобретения».

– Дневник Марии Степановны, ты должна его прочесть, чтобы всё понять.

– А это? – я показала на ожерелье-кулон.

– Это – очень дорогая вещь, и она когда-то принадлежала твоей семье. Я рада, что наконец-то избавляюсь от неё, потому что боюсь за свою жизнь. Она очень дорогая, а сейчас развелось много охотников до чужих ценностей.

– Моей семье?

Валентина Николаевна, казалось, смутилась.

– Все ответы на свои вопросы ты найдёшь в этом дневнике, который я хранила у себя столько лет.

Я допила чай с ватрушкой, немного согрелась.

– Вы одиноки? – спросила я.

– Да, раньше я была замужем, потом развелась, а сын живёт в Москве и совсем почти не пишет мне.

«…Однажды

ты вдруг поймёшь,

что путь твой

безбрежный и бесконечный.

Однажды ты вдруг поймёшь,

Что у тебя опускаются руки

От этой Бесконечности.

Ты захочешь посмотреть на свою жизнь

Совсем по-другому,

Потому что однажды

Тебе захочется начать всё с начала…»

(Мысли на досуге).

…..Я никогда не считала себя приверженницей спиртного. Более того, на всевозможных вечерниках и тусовках в школе, музыкальном колледже, я всегда придерживалась трезвости. Почему?

Не знаю. У меня нет своей философии, мне просто было неприятно видеть рядом с собой все эти пьяные лица, постепенно теряющие свой человеческий облик. Наверное, подруги меня осуждали, считали ханжой, но меня тогда это мало заботило.