We left behind the painted buoy…

…On open main or winding shore!

…The Lady's-head upon the prow

…And sleep beneath his pillar'd light!

…Of twilight slowly downward drawn,

…New stars all night above the brim…

…And dewy Northern meadows green.

…Of mighty mouth, we scudded fast,

…Down the waste waters day and night,

…In hope to gain upon her flight.5

– Это варварство! – заявила Алиса.

– А может быть, шифр? – засомневалась Тоня.

– Прежде всего – варварство! – упрямо повторила кузина. – А так вообще-то шифр, конечно.

– Так давай расшифруем!

Алиса не успела ничего ответить, ибо в этот момент прозвенел гонг, созывая гостей к обеду. Не желая терять понапрасну времени, Тоня сфотографировала исчерканную страницу книги, портрет и даже таинственную подпись в углу картины. Теперь можно будет вернуться к разгадке таинственного шифра, когда представится такая возможность.

Для Алисы обед в английском замке превратился в утомительный практикум по правилам столового этикета, а Тоня, не желавшая заморачиваться по пустякам, напротив, неплохо провела время, обмениваясь туристическими впечатлениями с Ричардом Бэконом и Дермотом Кеннером, с которыми ей посчастливилось оказаться соседями. С другой стороны стола беззаботно трещала Кассандра и надменно хмурила брови капризная Ирен, которую, казалось, забавляли неловкие попытки Алисы выглядеть достойно. Роджер Камминг, сидевший во главе стола, был рассеян и молчалив.

Когда подали второе, за столом неожиданно воцарилась зловещая тишина. Алиса, уверенная, что это из-за нее и ее неправильного выбора столового прибора, от волнения выронила злосчастную вилку и густо покраснела. Никто, впрочем, этого не заметил, даже Ирен, поскольку взоры всех присутствующих были обращены на двери, ведущие в столовую, где маячила хрупкая, призрачная фигурка молодой девушки.

Странная гостья была облачена в старомодное шелковое платье пестрой расцветки, длиной почти до пят, а голову ее украшала подобранная совершенно не в тон к платью шляпка фиолетового оттенка. Не обращая ни малейшего внимания на присутствующих, даже не взглянув ни на кого, девушка подплыла к столу, остановилась, с интересом изучая содержимое тарелок гостей, затем подошла к Дермоту Кеннеру и, выудив у него из тарелки приличный кусок жареного лосося, торжественно прошествовала обратно к дверям, зажав в тонких пальцах триумфально вздернутой руки свой трофей.

– Ах, рыба, рыба, я к тебе неравнодушна! – донеслось уже из коридора. Голос девушки казался необычно гулким и больше всего напоминал завывания привидения.

Вышколенный слуга, не поведя и бровью, вновь наполнил тарелку мистера Кеннера. Алиса, несколько приободрившись, взяла заведомо «неправильную» вилку и спокойно продолжила трапезу.

– Это вот была она, – украдкой шепнул Тоне Ричард Бэкон. – Элеонора. Помните, я вам рассказывал? Видимо, у нее сейчас прилив вдохновения, поэтому она почтила нас своим присутствием только на минутку.

– Ах, да! – кивнула Тоня. – Но как жаль, что она не изрекла какого-нибудь пророчества!

– Изречет еще – не обрадуетесь, – мрачно отозвался Дермот Кеннер, с подозрением вглядываясь в свою порцию, как будто желая на глаз определить, не отравлена ли она. – Теперь можно сказать, что я «отмечен» ею. Ведь почему-то же она подошла именно ко мне? Хотя я лично не придаю значения любым предсказаниям. Не верю я в них.

– Я тоже не верю! – с горячностью поспешила заверить джентльменов Тоня и для пущей убедительности помотала головой.

– И тем самым, значит, не оставляете ни малейшего шанса для их материализации, – улыбнулся Ричард. – А к вам, мистер Кеннер, наша гостья-поэтесса подошла, вероятно, лишь потому, что в вашей тарелке лежал самый аппетитный кусок лосося! Вполне прозаическое объяснение. Попробуйте вот этот соус к рыбе, мисс Тонья, он восхитителен, я вас уверяю…