Дрожали даже кончики пальцев ног. Колени не слушались и она мешкала. Было дико страшно, она теперь знала, что такое животный страх! Еле двигающимися ногами она сделала тихий, почти незаметный шаг. Прислушалась. Тихо. Второй. Рука, дрожа от переполненного адреналина, потянулась к ручке двери. Взяла. Тихо. Второй открыла непослушный замок. Щелчок. Тихо. И отрыла дверь.

Молния пронизала все ее тело. Дверь с хрустом и под давлением с той стороны, открылась бешено и яростно! Она снова ударилась, на сей раз спиной, от боли она прикусила губу. Кровь заполнила ее рот и вместе с ней, страх лишил всех мыслей, и потек вместе с красной собственной жидкостью вниз силой притяжения. Автоматически от раны глаза закрылись, но страх неизвестности был сильнее и Ия открыла их.

Перед ней стоял молодой человек. Короткая стрижка и грязная кепка говорили о решительности. Кофейно-жгучие глаза пронизывали, разрезали пополам и вырывали душу. Одежда не броская, похожа на камуфляж, но не военная, просто функциональна: все карманы на легкой куртке и штанах были заняты патронами, ножами, оружием и еще чем-то. Сапоги высокие и тяжелые еще больше прибавляли тяжесть образу.

Ощущения снова стали возвращаться к ней: ее туго держали мужские руки, ноги стояли на ее, было больно. Лицо приблизилось и дыхание она чувствовала даже кожей. Что там кожей, волосами. Она смотрела на него, открыто, страх был подавлен вызовом. Если умирать, так хоть смотреть в глаза смерти, она – не трусиха! Пусть убивает, когда она будет в полном сознании духа! Она не издала ни единого звука.

Глаза его стал теплее и на секунду в них можно было прочитать интерес. Это позволило освободить ноги и решило его дальнейшие действия. Схватив ее, он с легкостью бросил себе на плечо и понес к выходу.

В вагоне не было никого, кругом беспорядок и тишина. Простыни и подушки лежали прямо под ногами, повернув голову, она увидела на полу разбившуюся кружку и обреченный лимон выглядывал на половину из нее.

Под ногами этого монстра заиграла мелодия на телефоне и он безжалостно наступил на него и звук известного трека сначала стал тише, потом скомкался и замолчал.

Девушка закрыла глаза, голова кружилась от его ходьбы или может быть от его присутствия и своей глупости, ведь нужно было чуть еще подождать и она смогла бы миновать эту жуткую сцену. Но, она не подождала, а ждали ее. Значит этот «паук» знал четко, что за дверью кто-то есть. Это говорило о том, что никто не должен был знать о том, что произошло, по крайней мере в ближайшее время.

Его рука бережно придержала ее, когда он спускался вниз по ступеням. Она удивилась: только что он грубо стоял на ее ступнях, причиняя неимоверную физическую боль, а тут – такая забота.

Пейзаж был скуден, так как было довольно темно. Отдельные кустарники и трава – вот что цепляло глаза. Больше не видно ничего. И не слышно.

Темно. Он включил фонарь и пошел прочь от поезда. Каждый его шаг больно вбивал в живот его плечо. Мышцы немного компенсировали, но голова от прилива крови стала болеть и пульс в висках вторил движениям – каждый шаг стал пыткой. К горлу подкатила тошнота и она отключилась.

В лицо брызнула вода. Девушка вздрогнула. Холодная и должна быть живительная влага сейчас просто не дала ей быть в забытьи. Ах, лучше это всего не видеть и умереть сразу.

– Убей меня лучше сразу! Чего тянешь? – прокричала пленница. В свой крик она вложила все то, что пережила за каких-то 20 минут.

Реакции ноль – не дрогнул ни один мускул, увидев, что она пришла в себя и не немая, схватил ее и кинул на плечо, как дощечку. Она ощутила его силу, чужеродное могущество жгло мысли, ведь она мало, что может сделать, она беззащитна перед ним, такая маленькая по сравнению с этим мужланом.