– Я полагаю, вы в курсе, что в возрасте шестнадцати лет Тимотэ убил свою сестру?

Циглер спокойно кивнула. Психиатр затянулась сигаретой и выпустила немножко дыма.

– Во Франции есть около тридцати тысяч психиатров, – начала она. – Этого мало для шестидесяти миллионов жителей, подверженных вспышкам психических заболеваний. Вы, несомненно, знаете, что большая часть моих пациентов родом не из долины. Даже если изоляция, условия жизни в высокогорных деревнях и тяжелая работа являются факторами риска, очень мало кто из жителей имеет привычку консультироваться. Два раза в неделю я принимаю в объединении медицинской помощи в Ланмезане. Именно там я и познакомилась с Тимотэ.

Она сделала еще затяжку, чуть наклонив вперед безукоризненно прямую спину и сдвинув колени.

– Он только что вернулся к привычной жизни, и ему было предписано амбулаторное лечение. Я сразу разглядела его скрытый недуг.

– Скрытый недуг? – переспросила Ирен.

– Да. Тимотэ – случай исключительный. Придет время – и я напишу о нем книгу. Я его называла Пациент Икс.

Сервас украдкой посмотрел на Циглер. Вид у нее был безразличный, но он понял, что внутри она закипает.

– По типу личности Тимотэ относился к тем, кого мы называем «пограничными». Он обладал выраженной импульсивностью, нестабильным представлением о себе и своих чувствах, предрасположенностью к наркомании, к рискованному сексуальному поведению и неконтролируемым вспышкам гнева. К тому же он страдал синдромом Диогена (Сервас вспомнил немыслимый бардак в его доме) и другими парафилиями.

– Парафилиями?

Психиатр посмотрела на Ирен с высокомерной улыбкой.

– Парафилиями называют фантазии, возбуждающие сексуальное напряжение, болезненное влечение или иное девиантное сексуальное поведение, идущее вразрез с социальными нормами, например, педофилию…

– Тимотэ был педофилом?

– Нет. Его фантазии уносили в другие области.

– Какие?

– Трансвестизм, фетишизм, иерофилия…

Циглер приподняла бровь.

– Сексуальное влечение к предметам культа, – пояснила доктор Драгоман.

Сервас сразу же представил себе блондина и монашка в лесу.

– Это ведет к мастурбации с использованием предметов культа, к извращениям религиозных ритуалов. Маркиза де Сада, например, обвиняли в том, что он предавался содомским утехам с монахом при помощи церковной свечки. А Казанова насиловал молоденьких монашек у выхода из монастырей. По существу, иерофилия вытаскивает на свет божий вопрос, который христианство систематически старается спрятать: на кой черт Господь изобрел пенис, клитор и вагину?

Она усмехнулась уголком рта. Сервас пробежался взглядом по картинам: несомненно, Тимотэ Хозье чувствовал себя здесь в своей стихии…

«А ты-то сама, – подумал он, – у тебя-то что за парафилии?»

– Он страдал также пигмалионизмом, то есть сексуальным влечением к статуям, в его случае религиозным…

– Он получал лечение?

– Да. Когнитивно-поведенческую терапию и антиандрогенные гормональные препараты. Я прописывала ему и препараты против импульсивности, из линейки антидепрессантов.

– Можно получить копии назначений? – спросила Циглер.

– Не вижу связи с убийством.

– Мы стараемся не пропустить ни одной детали, – спокойно ответила Ирен.

Сервас заметил, что Габриэла Драгоман осторожно на нее взглянула.

– Он часто приходил на прием? – не унималась Ирен.

– Раз в неделю, всегда по вечерам.

– Почему по вечерам?

Психиатр снова усмехнулась.

– Это был его выбор. Ему нравилось появляться поздно. Он любил эту обстановку, рассеянный свет, мои картины… Он легче раскрывался, когда наступала ночь… Как некоторые цветы. Летом мне приходилось даже задергивать шторы.