- Все хорошо. Не напрягайся.

Легко сказать: не напрягайся. Вот только под колючим взглядом экономки я чувствую себя провинившейся школьницей.

Нам провели экскурсию по дому, попутно вливая в уши информацию и заставляя отвечать на вопросы: опыт, сколько прислуги было в подчинении в прошлом доме, умею ли я организовать званный ужин или обед, и еще кучу всего. Было ощущение, что я сдаю экзамен.

Позже, нам показали крыло для обслуживающего персонала и Лидия Григорьевна, представила меня им как будущую свою сменщицу.

После, мы прошли в её комнату.

- Вот здесь будешь жить. С прислугой никаких вольностей. Только строгость. Хозяин не терпит служебных романов. Ты уверена, что справишься? – она смотрела на меня внимательно, будто пыталась прочесть мысли.

- Уверена – спокойно ответила я. Женщина хмыкнула.

- Ты мне нравишься. В понедельник мы отработаем полный день вместе, а со вторника будешь уже сама. Я напишу список того что можно и нельзя в доме.

- Хорошо. Спасибо –я улыбнулась. Напряжение немного спало.

Попрощавшись, мы покинули дом.

- Давай съездим перекусить и потом ко мне, оформим документы – Наталья довольно похлопала меня по плечу.

Мы заехали в кафе. Сделали заказ. Я впервые поела с аппетитом.

- Вот видишь, все не так страшно. Ты справилась, умница. Удовлетворить Лидию Григорьевну – это почти нереально. Она проработала в этом доме десять лет. Артем Александрович ей очень доверяет. Сейчас она сможет наконец-то уйти на пенсию с чистой совестью.

- Мне она показалась очень строгой. Хотя, я с нашей прислугой была такая же – грустно улыбнулась в ответ.

- Это хорошо – она поднялась – Едем подписывать документы?

Я кивнула и пошла следом. Моя жизнь начинает меняться.

8. 8

После того, как подписала договор, я попрощалась с Натальей.

Вышла, находя машину взглядом. Там, в багажнике, мои вещи, которые теперь разъезжают со мной, куда бы я не поехала. Можно сказать, что вся моя жизнь сейчас находится в этих чемоданах. Некоторое время я сидела в машине, абсолютно не зная, чем заняться. Впервые за много лет, я была предоставлена сама себе.

Поехать в гостиницу? И что там делать? Смотреть телевизор? Вообще не хотелось.

Решила проехаться по городу, до ближайшего парка. Хоть скоротаю немного времени, да и мысли приведу в порядок.

Не знаю, как получилось, но я оказалась возле доме, где прошло все мое детство. Дома, где жила наша семья. Были живы родители и будущее виделось в розовом свете.

Кто сейчас здесь живет, я не знаю. Но видно, что не так давно был сделан ремонт. Ворота сменила на новые и фасад здания перекрасили.

Мне очень сильно захотелось съездить на кладбище, навестить могилы родителей. Я слишком долго там не была, словно погребенная заживо своими проблемами.

Заехав в ближайший цветочный магазин, взяла для папы алые гвоздики. Маме – белые розы. При жизни она очень любила именно эти цветы.

На кладбище тихо и пустынно. Сунув сторожу деньги, зашла. Могилы родителей заросли травой. Я прибрала и села между плит, положив руки на колени. Прикрыла глаза, воссоздавая в памяти их образы. Слезы текли, но мне становилось легче. Я рассказала обо всем, что со мной произошло в последнее время. Плакала, чувствуя как со слезами уходят боль, тоска и страх. Солнце грело мои плечи и было ощущение что они рядом. Что слышат и поддерживают меня.

Пружина отчаянья начала ослабевать. Я вытерла слезы и с улыбкой посмотрела на лица моих родных. Как же хотелось их обнять и прижать к груди. Но никак…

Отряхнув колени, попрощалась и пошла к выходу. Теперь можно и в гостиницу.

***

Заказав ужин в номер, включила телевизор. Кликала по кнопкам, пока не услышала знакомую фамилию. Села ближе, вслушиваясь. В новостях обсуждали завидных холостяков нашего города. Диктор сказал, что имеются сведения, будто Олег снова стал свободен. И, возможно, будет искать новую золушку.