– Ну, раз все здесь, то я предлагаю прямо сейчас сходить, принять водные упражнения и только потом сесть за завтрак, – потрепав Теодорку по кудрявой голове, грустно улыбнулся Ратмир.

– Это как – водные упражнения? – вскинул голову мальчишка. – Опять из ведра что-ли?

– Зачем – из ведра?! На речку! Все бегом на речку! – произнёс Ратмир. – Но учитывая печальную ситуацию, со двора уходим чинно, без шума. А на речке повеселимся от души. Есть желающие? Только тихо!

– Да-да! Бежим скорее, – тихо загалдели скоморохи и кинулись в избу за бельём и рушниками.

– А ты сам, Ратмир, грустный какой-то, – озабоченно глянув на него, произнесла Елена. – Случилось чего вчера?

– Случилось, Елена, – негромко ответил ей Ратмир. – Только не нужно нашим ничего говорить. Пусть люди веселятся в своё удовольствие.

– А мне ты можешь сказать? Я всё переживаю, чтобы с нами здесь всё хорошо закончилось бы. Или мне нельзя про то знать? – Елена собрала в узелок свои вещи и вещи сына. Прижала его к себе и выжидательно посмотрела на Ратмира.

– Вчера Великий государь на Троицкой площади нескольких бояр казнил показательным манером, – просто ответил ей Ратмир и слабо улыбнулся. – Вот и все новости.

Елена негромко охнула и покрепче прижала узелок к груди.

Через несколько минут скоморохи, негромко переговариваясь, направились к воротам боярского подворья под пристальным взглядом нескольких пар глаз, принадлежавших людям боярина Скобелева.

Несмотря на утро, погода уже становилась жаркой. Вода в обмелевшей от засухи реке была тёплой как парное молоко. Василий с Никифором, стоя на крутом берегу, оглядели густые кустарники вдоль реки. Подобрав подходящее местечко, они не торопясь начали спускаться к реке.

– Бабы с той стороны, – махнул рукой Никифор куда-то за кусты. – А мы – с этой.

Весело посмеиваясь и перешучиваясь между собой, Елена и доходившая ей по пояс Авдотья направились за кусты.

Первым к реке кинулся Теодорка. Он прямо на бегу скинул с себя портки, и с радостным криком бросился в тёмную речную волну.

– Ого-го! – закричал мальчишка, вынырнув из воды и хлопая по ней вокруг себя ладонями. – Вода-то тёплая! Мужики, айда все ко мне!

Ратмир со стариком Никифором и силачом Василием, чинно присев на травку, сняли с себя рубахи и штаны и также чинно пошлёпали в теплую речную воду.

– Ты как – в рубахе или без? – шаловливо улыбаясь, спросила карлица Авдотья, стягивая с себя сарафан, а за ним и длинную, белую рубаху.

– Конечно без рубахи, – задорно рассмеялась ей в ответ Елена. – Мужики наши за кустами. Хоть поплаваю всласть.

– Глянь-ка наверх, Ратмир, – Василий быстро подплыл к Ратмиру и кивнул в сторону кустов, за которыми находились Елена с Авдотьей.

Ратмир прищурил глаза от солнечной ряби, слепившей с перекатов речных волн, и усмехнулся:

– Да пусть её. Нам она не помешает.

Старик Никифор тоже посмотрел в ту же сторону и просто покачал головой:

– Вот ведь – неугомонная.

Елена потянулась руками к подолу, собираясь снять с себя рубаху. В этот момент где-то наверху ойкнул чей-то женский голос, и затрещали кусты. Елена с Авдотьей, вскрикнув от неожиданности, едва успели отскочить от кубарем скатившейся сверху Лукерьи. Со стороны реки послышался сдавленный смех купавшихся мужчин.

– Ну, и что ты там делала?! – встав руки в боки, спросила голая Авдотья у суетливо отряхивавшейся от травинок сидящей на земле молодой женщины. – Шпионила за нами?

– Упаси Господь! – едва слышно проговорила зардевшаяся от смущения Лукерья. – Даже близко об этом и не мыслила. Дозвольте мне, бабоньки, с вами искупаться. А то сами знаете – нравы у нас строгие.