Лорд Оуэн пододвинул к себе поближе хрупкую, фарфоровую чашечку и налил в неё из изящного серебряного молочника немного молока. Потом долил дымящегося крепкого чаю и взял с блюда пирожное.

– Что тут можно сказать, дорогой Энтони? Это, конечно, был большой успех, что царь Иоанн разрешил тебе в прошлом году проехать с экспедицией до Бухары. Наши торговые возможности тогда весьма расширились. И во многом нам здесь помогал дьяк Висковатый, – вздохнул лорд Джеймс Оуэн. – Теперь его не будет.

– Насколько я понимаю, в планах нашей королевы дальнейшее продвижение на Восток? – полуутвердительно спросил его Дженкинсон.

– Да, и я тебе привёз верительные грамоты от неё для русского царя.

– Мы как раз начинали предварительные переговоры с дьяком Висковатым с тем, чтобы он понемногу начал доводить до царя эту мысль. Нам очень нужен выход через Россию в Китай и Индию для торговли с Востоком.

– И как проходили эти переговоры? Почему вдруг такая скорая расправа с посольскими людьми? – лорд Оуэн встал со стула и подошёл к окну.

Английский посол Энтони Дженкинсон огорчённо покачал головой:

– Предварительные переговоры давались нелегко. Дьяк Висковатый делал всё, чтобы царь Иоанн благосклонно воспринял нашу мысль. Но… Этот русский царь просто непредсказуем! Он засел со своими преданными людьми в этой чёртовой Александровой слободе. То проводит изуверские казни, то собирает лучших певцов и художников со всей страны. Поговаривают, что по ночам он практикует магию и колдовство.

– Кто-то должен быть для него учителем в этом деле, – постучал пальцем по прозрачному стеклу лорд Оуэн.

– Зачем ему учителя в магии, когда у него в его тайной библиотеке собраны такие манускрипты! Там можно найти всё! – воскликнул Дженкинсон. – Хотя он, скорее всего, даже и не представляет себе, что за сокровище привезла с собой в приданное его покойная бабка Софья Палеолог.

– Уверен, что ты ошибаешься, дорогой друг, – покачал головой лорд Оуэн, пригубливая чашку с чаем. – Насколько мне известно, правители нескольких стран предлагали и ему, и его отцу выкупить эту библиотеку за сумасшедшие деньги.

– Либерия… – неожиданно произнёс Дженкинсон.

– Что – Либерия? – удивлённо приподнял брови лорд Оуэн. Он отошёл от окна и вновь уселся на своё место.

– Так царь Иоанн называет свою библиотеку, – пояснил Дженкинсон, потирая переносицу указательным пальцем.

– Да-да, помню, – сделал вид, что вспомнил лорд Оуэн и продолжил. – Так вот – в эту Александрову слободу добираться одно мучение. Мало того, то дорога от Москвы вся разбитая. Так ещё и уйму охранных пунктов нужно пройти со специальной грамотой.

– Это правда, – кивнул Дженкинсон. – Даже нам – посольским служащим, сколько времени нужно было потратить, чтобы его Посольский приказ в Александровой слободе подготовил эти самые пропускные памяти. И так ведь было со всеми послами. А куда денешься?! О-го-го, ещё какие перемены могут нас ждать в ближайшем будущем!

– Да, но не стоит забывать о том, что он же предоставил нам такие выгодные льготы по торговле даже в самой Московии! – воскликнул лорд Оуэн. – Что же теперь может измениться?

– Да всё может измениться! – вздохнул его собеседник. – Мало того, что царь Иоанн, не предупредив никого из послов, расправился сегодня со своими посольскими людьми, так и ещё одна причина может стать для нас серьёзным препятствием в проведении переговоров.

– Ты меня пугаешь, Энтони.

– Проблема в том, дорогой лорд Оуэн, что царь Иоанн стал интересоваться королевой Елизаветой, и мне это очень не нравится.

Сидевший напротив лорд Оуэн едва не поперхнулся чаем и вытаращил глаза: