– А можно я попробую? – Данилов забрал у не слишком сопротивлявшейся Колосовой куртку и иголку. – Не обещаю, что будет стежок к стежку, но крепко будет точно.

– Стежок к стежку! – хмыкнула Колосова. – Скажете тоже…

Ее собственное шитье было далеко от идеала, но прихватить цепочку с обоих концов получилось. Осталось закрепить начатое дело.

– Шьющий мужчина – это нонсенс! – освободившись от докуки, Колосова захотела поболтать. Она вообще была разговорчивой и компанейской. – Сейчас и шьющая женщина редкость, все покупают готовое и выбрасывают, не чиня и не перешивая. А вот бабка моя шила все, что угодно, – от наволочек до мужских пиджаков! У меня машинка ее, «Зингер», на память осталась. Выбрасывать жалко, а что с ней делать – ума не приложу…

– Можно взять черной краски и краски под бронзу, покрасить ее и выставить где-нибудь дома в качестве ретро-артефакта, – предложил Данилов. – А можно отдать тем, кто интересуется стариной…

– Вот еще! – фыркнула Колосова. – Чтобы потом моя машинка на каком-нибудь аукционе с молотка ушла?! Нет, я лучше, действительно, выкрашу ее и поставлю в гостиной. Вот рожу и выкрашу, а то сейчас меня от одного запаха краски воротит. Вчера зашла по делу в кардиореанимацию, а у них там трубы отопления только что покрасили… Неудобно вышло, конечно, до туалета добежать не успела, прямо в коридоре – того… Знаете, как я поняла, что беременна? Какой-то придурок написал маркером на двери: «Кафедра абсурдологии и реинкарнации»…

«Остроумно, – оценил Данилов. – Надо запомнить».

– …Здоровенными такими буквами написал! Я взяла салфетку, ацетон и пошла ликвидировать последствия. Открыла бутылку, а меня ка-а-ак скрутит…

– После родов вам долго будет не до машинки, – тоном бывалого человека сказал Данилов, завязывая узел на одной стороне. – Года два – как минимум. Уж поверьте.

– Охотно верю, – улыбнулась Колосова. – Как, кстати, ваша малышка?

– Растет, – кратко ответил Данилов, не очень-то любивший рассказывать о доме и семье на работе.

– Скорей бы и мне… – вздохнула Колосова. – Жду не дождусь.

За неимением под рукой ножниц нитку пришлось перекусить.

– Быстро вы! – похвалила Колосова. – Вот что значит – руки растут оттуда, откуда надо! Не то что мой муж. Он в прошлом году сподобился полку в коридоре повесить, так потом двое суток в нашей реанимации лежал.

– Почему?

– Дрелью в проводку влез, током шандарахнуло, боялись, что сердце остановится. Вот так у нас бывает!

– Это может случиться с каждым, – заметил Данилов. – Делают проводку одни люди, а полки вешают другие.

– Может, с каждым, а всегда случается с моим, – Колосова вздохнула и погладила себя по животу. – Одна надежда, что ребенок пойдет везучестью в меня. Два неудачника в семье из трех человек – это перебор.

– Принимайте работу! – Данилов снова перекусил нитку, положил иголку на стол Колосовой, а куртку развернул перед ней. – Устраивает?

Колосова подергала за цепочку, проверяя, крепко ли та пришита (пришито было не только крепко, но и аккуратно), осталась довольна и пожелала немедленно отблагодарить Данилова за услугу.

– Кулешов сегодня кляузничал на вас шефу, – сказала она. – Я мельком услышала вашу фамилию и фразу: «Слишком высокого о себе мнения». Начальник его слушал внимательно, но без особой благосклонности. Что вы уже успели не поделить с Андрюшей?

– Да так, немного подискутировали, – ответил Данилов. – Ничего особенного.

– Вам-то, может, и ничего, а Андрюша возбудился. Будет теперь мстить.

– Переживу как-нибудь, – улыбнулся Данилов. – Чай, не граф Монте-Кристо мне мстить будет… Ну, наябедничает он Олегу Тарасовичу, а что дальше?