Оттилия еще пару секунд что-то прикидывала в уме, а потом посмотрела на меня и решительно переменила тему:

– А ты, я слышала, уже в академии?

Я согласилась, обратив внимание на слова «я слышала». Кто-то из родственников уже сообщил вампирше, что королева стремительно покинула столицу?

– Ну и как академия? – не отставала Оттилия. – Все в порядке?

Я подтвердила, что в порядке. Бьянка снова бросила на меня вопросительный взгляд из-за стола, а вампирша сердито выдохнула.

– Ладно, спрошу прямо. – Она заметно помрачнела, и ее лицо приняло озабоченное выражение. – Что произошло в Бэллиморе?

Хорошее расположение духа, в которое я пришла сразу после рассказа вампирши о Шалевии, растворилось без следа, уступив место подавленности и чувству тревоги. Кажется, это отразилось и на моем лице, потому что взгляд Оттилии стал очень уж встревоженным, а со стороны Бьянки больше не доносилось ни звука – как пить дать навострила уши, чтобы ничего не упустить, хотя винить ее за это было бы сложно.

– Ничего. Мы немного поругались, и мне пришлось уехать раньше запланированного времени, – уточнять, какие именно «мы», не было нужды. Лицо Оттилии приняло то же выражение, которое было у Люция, когда он ожидал разъяснений, но вдаваться в подробности я по-прежнему не собиралась. – Оттилия, а тебе откуда известно, что я уже не в Вереантере?

– Отец рассказал, – нахмурившись, ответила она. – Связался сегодня со мной и спросил, не знаю ли я, что случилось. Говорит, что тебя внезапно выслали прочь из Вереантера, а к Адриану в последние дни лучше вообще не подходить. Да еще у них эти, как их там, совсем распоясались… «поборники истины», что ли?

– «Восстановители справедливости», – поправила я, помрачнев. М-да, со всеми этими переживаниями я совсем позабыла о беспорядках, которые они учинили в Вереантере. – А что с ними? Герцог не сказал?

– Говорит, что Фермана совсем выбилась из-под контроля, – судя по тому, что показывало зеркало, Оттилия пересела за стол, поставила артефакт перед собой и озабоченно потерла переносицу. – Нового наместника на днях убили. В нескольких городах были погромы. Народ волнуется, налоги из области в казну не поступают. А тут еще эти шуты в масках, любители справедливости, возникают то в одном городе, то в другом и сеют смуту. Адриан, Дориан и Виктор сейчас из Ферманы почти не выезжают.

– Чего они хоть требуют? – спросила я. Услышанное мне совсем не нравилось, и дело было не в самом факте восстания. – Чего хотят?

Прежде чем ответить, Оттилия на секунду отвела взгляд, и я все поняла еще до того, как она начала говорить. Ощущение чего-то неправильного усилилось, и я сосредоточилась, пытаясь поймать эту мысль. Итак, что в происходящем такого, что это нельзя просто списать на обычное недовольство населения действиями власти?..

– Им не нравится, что король женился на тебе, – наконец нехотя сообщила вампирша. Кажется, она ожидала от меня какой-то эмоциональной вспышки – возмущения или обиды, но вместо этого я поставила зеркало на стол, водрузила на столешницу локти и, сцепив руки в замок, пристроила на них подбородок. Примерно полминуты царила тишина, а затем, оценив мой задумчивый вид, Оттилия удивленно уточнила: – Тебя это не беспокоит?

– Беспокоит. – Говорить с прижатым к пальцам подбородком было неудобно, и я неохотно убрала руки, хотя эта поза мыслителя мне очень нравилась. – Но по другой причине. В этом мятеже есть два странных момента, которые я увидела только сейчас, и объяснить я могу только один из них. Второй мне непонятен, и именно это меня тревожит.

– И какие же? – осторожно уточнила Бьянка, про которую я уже как-то успела забыть.