Ричард сжал мою руку еще сильнее, уверенно подсадил в карету и захлопнул дверцу. Нет, он издевается? Я негодовала весь путь до замка, который мы преодолели за полчаса. Даже не знаю, стоило ли жалеть, что Ричард поехал вместе с кучером, дав мне возможность немного остыть.

Едва дверца открылась, он буквально выдернул меня, опуская на землю, и опять-таки не очень вежливо потащил в замок. Нырнув в ближайшую гостиную, крепко запер дверь, наложил на нее какое-то мудреное заклинание и, скрестив руки на груди, повернулся ко мне.

Едва сдерживая гнев, я уставилась на него.

— Илар Шанрасс, не желаете объяснить мне свое поведение?

— Нет, Агата. Это я должен спросить: как расценивать ваше? Дела задержали меня дольше, чем я рассчитывал, но стоило вернуться, как каждый встречный в Шаарисе не преминул сообщить, что вы отправились на прогулку с Арнаром Дантрэ!

— И что дальше?

— Вы покинули замок…

— А должна была сидеть в нем затворницей? Я что, пленница? — старательно сдерживая злость и напоминая себе про манеры воспитанной илары, поинтересовалась я.

— Это небезопасно!

— Что именно небезопасного в прогулке посреди дня на глазах у всех?

— Агата, неужели в вас нет благоразумия? Или вы столь доверчивы? Вы же едва знакомы с Арнаром Дантрэ!

— Это мое дело!

— Я за вас отвечаю! — возмутился он и шагнул ко мне.

— Ваше поведение недопустимо, илар Шанрасс!

Рык при подобном обращении мне почудился. Однозначно.

— Не смейте общаться с этим… — сдается, Ричарду очень хотелось произнести ругательство, но он сумел сдержаться, — с Арнаром Дантрэ. Запрещаю!

— Что? Да как вы смеете! Пусть вы и мой работодатель, но запрещать мне без логичных причин…

Ричард стремительно сократил расстояние между нами, и я оказалась слишком близко к нему. Мои руки, сжатые в кулаки, в порыве бессильного гнева легли ему на плечи, а его вдруг прижали меня к нему, но как-то странно бережно, что совсем не соответствовало ситуации. И мир рассыпался на осколки от лавандового пламени, что билось в его глазах.

Мгновение — и его губы обожгли мои. Реальность потеряла смысл. Огонь сразу же проник в горло, заструился по венам, заставил колени подгибаться от этого первого, едва уловимого прикосновения. Я даже не успела понять что происходит, как касание превратилось в поцелуй. Горячий настолько, что вспыхнула я вся, и нежный, словно лунный мотылек задел крыльями кожу. Не оторваться, не остановиться, лишь поддаться навстречу, ощущая мягкость мужских губ, сбившееся дыхание, сумасшедший ритм сердца под моей рукой.

— Доверчивая моя девочка… Светлая моя…

В голосе Ричарда слышалась такая запредельная ласка, что я зажмурилась, все еще не веря в произошедшее. Распахнула глаза, тяжело дыша. Только сирень его глаз и осталась. Завораживающая, невыносимо острая, горькая…

Шаг назад, еще один. Его руки соскользнули с моей талии, и я неожиданнопочувствовала пустоту.

— Простите, Агата. Если хотите, можете дать пощечину, я вполне это заслужил, — голос Ричарда звучал глухо.

Интересно, он за поцелуй извиняется или за свое поведение?

— Агата… — Он шагнул ко мне, наклонился до неприличия близко, сводя на нет все попытки попросить прощения.

— Я переживал за вас. Очень. Да, темная бездна, я безумно скучал по вам, — выдохнул он, взглядом пригвождая меня к месту, заставляя забыть как дышать. — А вы по мне?

Он издевается?

— Ни капельки, — мстительно сообщила я.

И никогда не узнает, как я день за днем рисовала его лицо, словно меня кто-то проклял. Рисовала и сжигала бумагу в камине, не понимая происходящего, боясь того, что почувствовала. Не веря в это.

Нет, я решительно сошла с ума.