Химия же – это стройная система. Магия воды, земли и огня.

***

Нудные уроки. Я не гений, конечно, но слушать, то в чем разобралась еще до урока просто скучно. Сижу у окна, кручу в руках ручку.

Свет пробивается через шестиугольный прозрачный пластик и разливается цветными пятнами. Красиво. Такие простые вещи меня завораживают. Это же совершенство.

Что-то, чего не было в природе, а человек смог сделать. Что-то новое, что мы приносим в мир. Гладкие четкие грани. Свет распадается на спектр, проливаясь через прозрачный пластик на листок тетрадки.

Мне трудно объяснить, но любой, самый простой предмет сделанный человеком, что-то разрывает во вселенной. Это знак того, на что мы способны. Подобно тому, как Бог создал цветы и животных, траву и деревья, ветер и море, мы тоже создаем что-то совершенное. А люди пользуются всем этим и даже не задумываются, какое же это чудо – вещи созданные разумом. Ровные грани, преломляющие свет.

Совершенство.

ГЛАВА 4. ДОГОНЯЯ ГОРИЗОНТ

~ СЛУШАЮ НА ПЛЕЕРЕ: НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС – КРЫЛЬЯ

Таких как мы в Израиле много. За последние годы приехало столько русских евреев, что мы уже пятая часть населения.

Гипсовые стены, кафельный пол. Квартира съемная и не бог весть что. Но мы живем. Съемное жилье, это то, с чего начинается путь почти каждого репатрианта. Не эмигранта, а именно репатрианта. Еврея, вернувшегося на свою землю.

Свет падает через кухонное окно в салон. На обеденном столе стоит ваза с цветами. Юра качается на стуле, поставив его на две ноги. Того и гляди рухнет.

– Юлька пошли с нами?

– А куда вы?

– Мы в тир к папе Рони. Он нам даст пострелять из настоящих ружей. Только, думаю, девчонок туда не пускают.

– Так не честно, я тоже хочу,– Я дергаю его за рубашку. Я везде стараюсь следовать за ним.

– Ну, Юрка!

– А ладно, пусть джинсы наденет, у нее короткие волосы – все равно никто не догадается.

***

Старый карабин грязный и пахнет деревом и металлом. Поцарапанный приклад.

Прижимаюсь щекой и вглядываюсь в прицел. Все расплывается. Накатывает паника – вот сейчас все увидят, что у меня не получилось. Но тут зрение неожиданно фокусируется, и мишень становится четкой и ясно различимой. Черный круг на белом фоне. Я не дышу. Осторожно, опасливо нажимаю на спуск – я внимательно слушала, пока все кричали и поскорее хотели схватить настоящее оружие. Хлопок и совсем не сильная отдача.

– О, смотри как здорово! – Восхищается крупный бородатый мужчина,– смотри бахурчик, будешь снайпером.

Он взъерошивает мне короткие волосы.

Я гордо гляжу на остальных. Что такое оружие и зачем оно нужно я не понимаю. Мне интересен процесс.

В награду мне дали еще пострелять из пистолета. Он старый и все время заедает, называется Беретта. Держать надо двумя руками. Заставляют надеть очки и наушники – большие и неудобные.

Я буду приходить сюда.

***

Школа. Толпы детей. Все крикливые, наглые. Одеваются во что попало, школьной формы нет. На уроках шум, беготня. Учителя спокойно к этому относятся. Тут как-то свободно, никто не кричит на тебя, что тебе делать.

В школе тут как игра.

***

Учусь хорошо. Поняла, что когда снижают оценки – мне это неприятно и больно, и я упорно довожу все, что делаю, до совершенства.

Мой иврит улучшился настолько, что я уже могу не молчать в споре. Я набралась с улицы разговорного языка и теперь усилено учу правильный (академический) иврит.

У меня несколько подруг. Но… Видимо, что-то со мной видимо не так. Пока я говорю, меня внимательно слушают, но стоит замолчать – я как бы исчезаю. Чувствую, что вокруг меня невидимая стена. Люди даже не садятся рядом со мной в автобусе, если есть другое место. Не то чтобы я их чем-то раздражаю. Но со стороны видно, что бессознательно они меня обходят.