– Катя, котеночек мой, – зашептал он, когда смог остановиться. – Что же ты со мной делаешь, девочка?

– Ты псих, Алтаев, – пробормотала Катя, все еще держась за него и еле переводя дух.

Он аккуратно поставил ее на ноги. Подождал, пока она придет в себя. Затем чмокнул в макушку и торопливо покосился на часы.

– У меня встреча, – с сожалением признался Марат. – Ближе к вечеру встретимся. Поговорить так и не удалось, – огорченно хмыкнул он уходя. – Ну да ничего, наверстаем.

Катерина кивнула, мало что понимая.

«О чем говорить, если мы всего несколько часов знакомы?» – охнула она и, увидев в приложении, что приехало такси, поспешно забегала по квартире. Из ванной в коридор за цветами, потом в спальню. Водрузила корзину на комод и понеслась к выходу. А там в коридоре, прислонившись плечом к косяку, стоял Сарычев.

– Твою мать, – охнула Катерина. – А я думала, вы уехали!

– Мы сидели в машине, разговаривали, – пробубнил Феликс и добавил озабоченно: – Алиса признала свою неправоту. Она  попросит прощения. – Он внимательно воззрился на жену и быстро заглянул сначала в зал, а потом и в спальню.

– Цветы откуда? – всплеснул руками, как баба. – Их же не было!

– В окно забросили, – ухмыльнулась Катя и предупредила осторожно: – Я такси вызвала. Уже ждет.

– Так отмени! – рявкнул Феликс. – Я отвезу, сколько раз говорить! – И сам схватил телефон с комода и нажал на отмену заказа. – Вечером заберу, – заявил он. – В ресторан поедем ужинать.

– Я к маме собиралась, – брякнула Катя первое, что пришло в голову.

– Значит, поедем к Розочке, – с деланным вздохом согласился бывший муж, недолюбливающий тещу.

Уже сидя в машине рядом с дочерью, Катя лихорадочно подумала, что на работе первым делом нужно позвонить матери. Предупредить.

Она вполуха слушала веселенький треп алчной нахальной девицы, своей родной и единственной дочери, а сама думала о Марате.

«Нужно прекращать эти пляски. До добра они точно не доведут. А если Алтаев и вправду из Корнеевских, то тем более. Анамнез, знаете ли, – едко усмехнулась Катерина, мысленно дав слово порвать с Маратом. – Пока времени прошло мало, еще есть шанс, – предупредила она себя. – А как влюбишься в него, – Катерина почувствовала, как внутри в тугой узел скручивается желудок, как от отчаяния колотится сердце. – Ты уже втюрилась в него, дура, – самой себе заметила Катя. – Нужно срочно рвать эту связь. И может быть, стоит вернуться к Феликсу, чтобы не потерять единственную дочку?»

В этот момент Алиса умоляюще глянула на нее и прошептала тихонечко:

– Прости меня, мамочка. Я тебя так люблю.

– Я тебя тоже, Лисеныш, – всхлипнула Катерина и уткнулась носом в самую родную макушку.

Феликс Сарычев довольно глянул в зеркало заднего вида.

«Вот и славненько, – пронеслось в голове. – А то чуть было такого дурака не свалял. Забрал бы Алису к себе и дал бы Катьке полный карт-бланш. Идиот! Хорошо хоть дочку вовремя приструнил. Эту дурочку только нарядами помани, она на все готова. И в кого жадная такая? Сколько ни давай, все мало. А так, глядишь, помирятся и Алиса останется с матерью. Будет мне сообщать, кто приволок очередной веник, а кто ночевать остался».

Он вспомнил, как, отчитывая Алису, невзначай глянул в боковое зеркало и чуть не заорал от негодования. По тротуару шел Алтаев. Довольный и вальяжный. Будто кот, нажравшийся хозяйской сметаны.

«Вроде никого кроме Катьки в квартире не наблюдалось, – сам себе напомнил Сарычев. – Я же когда приехал, сразу во все комнаты и шкафы заглянул. В кладовке и гардеробной проверил. Тогда откуда он взялся, еперный кордебалет? Еще этот босяк на мою голову».