– Знаю. Могу, – подтвердила я. – Но смотри, смертный, не жалуйся, будто тебя не предупреждали.

Волшебник, конечно, не обратил на моё предупреждение никакого внимания.

– Вот, – кивнула я на ручей, возле которого мы присели – отдохнуть и съесть купленные на заставе пироги. – Здесь живут русалки.

– И ты можешь позвать их? – жадно спросил смертный.

– Зачем их звать? – удивилась я. – Мы пришли, и этого достаточно.

– Так они нам покажутся? – не унимался волшебник.

– Ночью, – пояснила я. – Днём русалки не видны даже эльфам, растворены в воде, и поют, вплетая голоса в песню ручья.

– А сейчас они поют? – уточнил маг.

– Сколько вопросов, смертный! – засмеялась я. – Ты сам не слышишь?

– Нет, – покачал головой Рейнеке.

– Это потому, что ты говоришь, – назидательно объяснила я. – Замолчи, сядь на землю, склони ухо к воде и прислушайся.

– Но я ничего не слышу, – заявил человек, едва выполнив мои указания.

– Плохо слушаешь, – отмахнулась я, принимаясь за принесённый с собой пирог. Пожалуй, я действительно успела проголодаться. Счастье, что эльфы усыпили нас всего на один день – с них сталось бы и на семь лет задержать, и ничего не заметить.

Доев пирог (маг так и прислушивался, не глядя на еду), я достала из-за пазухи дудочку. Отломила тростинку, вставила её в широкий конец дудочки, а свободный конец тростинки опустила в воду. И подула, заставив воду ручья забулькать. Ручей на миг стих. А после разразился серебристой трелью-журчанием.

– Их тут три, – сказала я, повернувшись к магу и снова подула в ручей. – Я попросила разрешения погостить у них и кинуть крошки в воду, для рыбок.

– Крошки? – спохватился волшебник. – Лика!

– Да, сын земли? – безмятежно отозвалась я, догадываясь, что именно возмутило волшебника.

– Ты съела всё, что мы принесли!

– Разумеется, всё, – согласилась я. – Мне хотелось есть.

– А я?! – рассердился волшебник.

– А у тебя, сын земли, в мешке припрятана копчённая грудинка и ломоть хлеба, – пояснила я. – Их давно пора доесть, а не ждать, пока еда испортится.

– И как только узнала, – проворчал разоблачённый волшебник и полез в мешок доставать свои припасы. Из воды донёсся явственный смех.

– Ветер нашептал, – улыбнулась я и снова забулькала. Маг неожиданно вздрогнул и развернулся ко мне.

– Ветер нашептал… Лика, послушай, ты сейчас, что, разговариваешь с русалками?

– Про твои припасы мне не они рассказали, – заверила я, но волшебник отмахнулся.

– Я не о том. Ну, разговариваешь?

– Разумеется, – отозвалась я и снова подула в дудочку. Вода ответила. – Русалки не слышат того, что происходит в воздухе, да и человеческий язык понимают с трудом.

– А ты их язык понимаешь? – жадно спросил смертный.

– Понимаю, – признала я. – Сейчас, например, они просят тебя остаться до темноты и потанцевать с ними.

– Они сами об этом заговорили? – восхитился маг.

– Ну, да, – подтвердила я, весьма удивлённая восторгом Рейнеке. – Русалки обожают танцевать, и счастливы, когда находится с кем. Так что им передать?

– Передай, что я буду счастлив принять их приглашение! – потребовал волшебник. Я просвистела его ответ в дудочку, а после, отложив её, повернулась к магу.

– Ты дурак, сын земли.

– Это ещё почему? – насторожился смертный.

– Потому, что жизнь тебя ничему не учит. Неужели ты не слышал о русалочьих плясках?

– Нет, – встревожился Рейнеке, однако по его глазам я поняла, что человек и сейчас по-настоящему не испугался.

– Может быть, ты принёс с собой ленты? Гребень? Зеркало? Сын земли, ты подумал, чем будешь выкупать свою жизнь?!

– Ясно, – спокойно ответил человек и, оперевшись спиной о ближайшее дерево, вытянул ноги. Вся поза его выражала полную расслабленность и беззаботность. – Ты снова завела меня в ловушку, не так ли?