– Раз уж ты знаешь основные причины не вижу смысла тебе что-либо объяснять, – сказал он.

– Я всё поняла, да.

– Рассказывать подружкам или ещё кому-то тоже не советую.

– Знакомство с вами последнее, чем бы мне хотелось с кем-то поделиться, – ляпнула быстрее, чем подумала.

Спохватилась, но Амир никак не отреагировал. Волевое лицо не выражало ровным счётом никаких эмоций. Только на дне зрачков огонь вспыхнул.

– Лия, если бы твой парень не был таким трусом и поехал поговорить со мной сам, ты бы здесь не оказалась.

– Он не мой парень.

– Зачем тогда заступалась за него?

– А Вы бы не заступились? Вас посреди улицы садят в машину, везут куда-то без объяснений. Если Вы адекватный человек, Вы бы поступили также.

Сказала и тут же язык прикусила. Ну кто меня за него тянет?

– В ущерб себе?

– В этот момент я не думала, что делаю что-то в ущерб себе. Паша был напуган не меньше меня. Я просто хотела помочь как могла.

– Значит, папа в полиции таки есть?

– Нет, – поспешно отвела взгляд.

Я всегда так делаю, когда чего-то не договариваю.

Мой отец действительно не работает в полиции, тут я не соврала. Всё гораздо хуже. Он прокурор.

Но этого Амиру знать совсем не обязательно. Я вообще старалась не распространяться никому на эту тему. В школе столько проблем было, ни друзей завести нормально, ни пообщаться с парнями. Однажды мальчик из старшего класса подставил мне подножку в коридоре, и я сильно ушибла локоть. Отец устроил такое, что его семье пришлось сменить город, а до меня дошли слухи, что обоих его родителей с позором выгнали с мест их работы. С тех пор семьи моих одноклассников боялись, чтобы если вдруг мне что-то не понравится в отношении ко мне, я могу нажаловаться папе, и тогда такая же участь настигнет и их. Поэтому чтобы избавить себя от проблем, они просто запрещали своим чадам со мной общаться. Исключением были несколько ребят.

Больше я никому не говорила, что я дочь прокурора. Так жить легче.

– А ты знаешь, что врать нехорошо? – вернул меня из мыслей мужской голос.

– Пугать ни в чём не виноватых людей тоже, – я немного осмелела, хотя внутренняя дрожь все еще никуда не ушла.

Крупные, мягкие на вид губы неожиданно изогнулись в едва заметной усмешке, смягчив суровый образ, а меня это оглушило. Так бывает, что хватает какой-то мелочи, чтобы внутренности скрутило новой эмоцией. Мне вот хватило этого подобия улыбки, чтобы в горле пересохло и сердце затарабанило, как ненормальное.

Я засмотрелась. То ли от неожиданности, что он вообще умеет улыбаться, то ли потому что ему чертовски шла эта улыбка. Не знаю. Но взгляд застыл на широких скулах, короткой черной бороде, волевом подбородке и порочных губах.

Если бы не ситуация, в которой мы оказались, я бы непременно разглядела его броскую внешность еще с самого начала. Мной же руководил страх, который постепенно стал отпускать.

Как оказалось, мужчина был дьявольски красив! Такой мужественной, по-настоящему мужской красотой, от которой дух захватывает и дрожат кончики пальцев. У меня задрожали…

– Езжай домой, Лия, – вдруг произнёс Амир, – Но советую быть менее отчаянной. Доброту не оценят. А желание помочь тому, кто этого не стоит может привести к непоправимым последствиям.

Пульс по новой сорвался, когда я поняла, что меня отпускают. Мне ведь не послышалось?

– Если каждый так будет думать, в мире не останется места ничему хорошему, – ответила, поспешно поднимаясь с кресла, чтобы он вдруг не передумал.

Амир встал следом, и мы в какое-то мгновение оказались нос к носу. Точнее мой нос к его широкой груди. Лёгкие вихрем окутал древесный аромат дорогого парфюма, и я растерялась. Пошатнулась назад, но наткнулась ногами на кресло и почувствовала, как заваливаюсь. Взмахнула руками, уже представив как позорно валюсь обратно, но оказалась внезапно пойманной за талию. Резким движением Амир удержал меня, возвращая на место и включая моё бедное сердце на полную катушку.