Боже... Слезы огромной тяжестью застревают в области груди. Мне бы оказаться в своей комнате, закрыться там и поплакать. Хотя бы чуточку таким образом опустошить душу. Я дико скучаю по дочери. Что она там делает? Надеюсь, Леша ее не обижает. Не орет и не угрожает. Дашка наверняка отказывается от еды. Она снова заболеет. Есть окончательно перестанет. Господи, дай мне сил.

— Садись, — указывает на диван Литвинов. Его кабинет такой просторный. Весь в темных тонах. — В первую очередь возьми вот это, — он открывает шкаф и достает оттуда небольшую коробочку. — Еще вчера купил, но не было времени отдать. Это чтобы с дочерью смогла говорить. Да и со мной тоже.

Мужчина не скрывает своей улыбки. Мне кажется, что сейчас, когда я уже свободная, не имеющая никаких связей с мужем женщина, Эльмир обращается со мной более уверенно.

— Сколько ты еще будешь меня смущать? — усмехаюсь. — Мы столько времени жили у тебя. Ты нас кормил, дал все необходимое. А сейчас работа. Спасибо, Эльмир, огромное. Я ценю. И безумно рада, что встретила тебя на своем пути. Наверное, я должна того мужчину... поблагодарить. Эльмир, я не хочу уже всего этого... — киваю на коробочку, где находится телефон. — Мне стыдно.

Литвинов хмурится, одаривает меня недовольным взглядом. Забирает подарок, обходит стол и садится рядом со мной.

— Я не хочу, чтобы между нами было вот это все, — он разводит руками. — Стеснения, смущения... Я вообще откровенный человек и безумно хочу, чтобы ты была такой же. По крайней мере, со мной, Настя.

— Да я и так максимально откровенна, — возмущаюсь. — Просто... Я не привыкла к такому отношению. Ты же как бы чужой для меня человек.

— Это тебе так кажется, — протягивает мне телефон, и я его пусть нехотя, но забираю, мысленно благодаря мужчину десятки раз. Мне он действительно нужен, но Эльмир столько всего для нас с Дашей сделал, что мне неловко становится. — Набирай Гончарова, пусть Даше трубку передаст. Я соскучился по ней, не говорю уже, как соскучилась ты.

Литвинов встает и возвращается к своему столу. Когда дочь успела влюбить в себя Эльмира? Когда я успела так привязаться к этому мужчине? Знал бы он, как мне будет хреново, если вдруг мы разойдемся. После подлости мужа этот человек кажется таким... Невероятным.

— Ты мне скажи, ссорилась когда-нибудь с той женщиной? — хмуро спрашивает Литвинов, что-то рассматривая в своем планшете. — Которая помощницей твоей была.

— Нет, конечно. Никогда. Да и вообще, я человек мира, — качаю головой, невольно вспоминая прошлое. — Никогда не ссорюсь, если нет на это серьезных причин. А с той... Боже, даже имя произносить не хочу. Так тошнит от них всех.

— Набери Гончарова, Настя, — говорит он, поднимая на меня взгляд. — Не хочешь голос дочери услышать?

— Хочу, конечно! Как я могу не хотеть? Но он не даст возможности. Я более чем уверена.

Длинные гудки тянутся как резина. Словно вечность жду, когда же Леша ответит на звонок. Но он не отвечает. Ни на первый, ни на второй. И даже третий остается без ответа.

— Ты знала, что у твоей бывшей подруги сестра больна? Она лежит в больнице. В онкологической.

Откидываюсь на спинку кресла и сильно зажмуриваюсь. Устала я. Меня убьет нехватка воздуха. Мозг отказывается переваривать информацию, которой слишком много за сегодняшний день.

— Не знала. Думаешь, она из-за этого дала ложные показания? Если она нуждается в деньгах... То Алексей мог с легкостью ее убедить.

— Без понятия, Насть. Но скоро все выясню. А для этого мне нужно время.

— Эльмир, слушай... Мужчина, который помогал мне сбежать... Водитель Гончарова. Его не было в суде. Почему-то мне кажется, что Леша как-то расправился с ним. Наказал, что ли... Ты можешь что-нибудь о нем разузнать? Я скажу ФИО. Просто... Надо бы вспомнить. Столько разочарования за несколько дней на меня навалилось, что у меня возникает ощущение, будто я все на свете забыла.