— Пей. Лучше сама. А то зажму нос и все равно волью, — тихо грозится Паша. Руслан с пренебрежительной улыбкой расстегивает ширинку.

И тогда в тишине номера раздается глухой но настойчивый стук.

Мой рот оказывается зажатым рукой, пахнущей табаком.

— Только пискни, тебе конец, — угроза звучит буднично, но я не слушаю ублюдка. Затаив дыхание, прислушиваюсь к звукам из коридора.

Стук повторяется уже более настойчивый.

— Открывайте, — доносится из-за двери решительный голос, — иначе я выбью дверь.

— Сидите тихо, — Руслан прикрывает дверь в спальню и подходит к входной двери.

Щелчок, дверь открывается.

— Вы к кому? — голос Исмаилова звучит недовольно, но он тут же перекрывается властным громким голосом.

— К тебе получается. С дороги.

— Вы кто? Почему вы вламываетесь?

— Поверь, свисток, лучше я чем полиция. Где девочка?

— Какая девочка?

— Слушай, укурок, у меня нет желания с тобой препираться. Иначе поцелуешься со стенкой. Девушка, которая кричала, где?

— Это моя девушка. Она иногда кричит во сне.

Разговор затихает, и меня охватывает паника.

Он сейчас уйдет! Поверит Исмаилову и уйдет. И больше меня ничего не спасет. Что же делать?

Собираю все свои силы, делаю рывок, рука соскальзывает со рта, и я впиваюсь в нее зубами. Паша, — а это он меня держал — издает дикий вопль, и я тоже кричу со всей мочи:

— Я здесь! Помогите!

Глухой стук и протяжный стон. Похоже, что Исмаилов не избежал поцелуя со стеной. Дверь спальни распахивается точным ударом ноги, и дверной проем перекрывает внушительный силуэт.

3. Глава 3

Демид

«Знаки и символы правят миром, а не слово и закон».

Всю свою сознательную жизнь я согласен с Конфуцием. Даже когда понятия не имел о его философии, поддерживал. Просто формулировал для себя по-другому.

Слово это всего лишь слово, про закон и говорить нечего. С этим миром не справятся ни слова, ни законы.

Правда, старик Кун имел в виду знаки и символы, которые посылает человечеству Вселенная. Здесь наши с ним мнения расходятся. Дьявол, он, как известно, в деталях.

Лично я склоняюсь к мысли, что все эти знаки имеют вполне определенную форму. В идеале они напечатаны на специальной бумаге, на семьдесят пять процентов состоящей из хлопка и на двадцать пять процентов — из льна, и имеют строго установленный вид.

Или правильнее будет сказать, портрет.

К примеру, Бенджамина Франклина.

Случаи, когда такие знаки демонстрировали свою власть, я могу перечислять сутками. Правда, и ко Вселенной стараюсь относиться с пониманием. Кармы, бумеранги, возмездие, Вселенская справедливость — все это я готов принять и признать. В разумных пределах конечно же.

Но где и в каком месте я сегодня так проебался, понятия не имею.

За что Вселенная решила меня сегодня так безжалостно наказать, тоже.

Пусть скажет, почему вместо того, чтобы спать у себя дома, сегодня я ночую в отеле. Я ненавижу отели, даже самые люксовые.

И почему вместо того, чтобы выравнивать свой эмоциональный фон с помощью вискаря и джакузи, я минут сорок слушаю, как в соседнем номере рыгает какая-то малолетка.

За это я и ненавижу отели. Мало где есть достойная звукоизоляция, а там где она есть, как правило, ее недостаточно.

Недостаточно для меня.

С домом ладно, там я согласен. В конце концов валить на Вселенную прорыв трубы явный перебор. Мироздание не может отвечать за строителей-долбоебов.

Я только въехал в новый дом. Хорошо еще мебель не всю привезли, воды там налилось немало, хоть я почти сразу перекрыл кран. Гребаную трубу прорвало в нескольких местах.

Вызвал прораба, домработницу, а сам съехал в отель.

Но девица, рыгающая в ванной соседнего номера, — а судя по стонам и матам, доносящимся из вентиляционного отверстия, это девушка, — явно не дотягивает до номинации мисс Вселенская справедливость.