Тупая боль забилась в висках.

Нив раздвинула розовые цветы и обнаружила Арика. Тот уже расположился на скамейке под беседкой. На фоне ярких цветов он казался особенно измученным.

Арик молчал. Нив села рядом с ним. Скамейка была такой короткой, что, как она ни старалась избежать этого, ее бедро прижалось к его бедру.

Они были хорошими друзьями до того, как им исполнилось шестнадцать и помолвка была заключена, да и после помолвки – тоже, пока Рэд была здесь и отделяла их от неизбежного будущего. Но теперь Нив не знала, как ей себя держать с Ариком.

Она поерзала на скамейке.

– Как ты?

– Не очень.

– Я тоже.

Тишина опутала их. Все слова, что она могла произнести, казались Нив неуместными. Их объединяло лишь горе – ни беседу, ни жизнь на этом не построишь.

– Я пытался.

Арик наклонился вперед, запустив обе руки в свои и без того уже растрепанные волосы.

– В ночь бала я пытался уговорить ее бежать.

– Мы все пытались. Это был дохлый номер с самого начала.

– Должен быть способ вернуть ее.

Нив закусила губу. Разговор, который она только что подслушала, снова всплыл в ее голове. Она подумала о собеседнице Арика. О погроме в Святилище и ожерелье из обломков священного дерева.

– Арик, – сказала она осторожно, – смотри не наделай глупостей. Я этого не хочу.

– Больших глупостей, чем отправиться в Диколесье и бросаться там в деревья камнями? – в его голосе была некая тень былой легкомысленности.

Нив улыбнулась, услышав это далекое эхо привычного Арика, прежнего Арика.

– Ну ты нашел кого спросить.

«Во всех смыслах», – подумала она.

Арик сгорбился, от мгновенного проблеска легомысленности не осталось и следа.

– Я найду способ вернуть ее домой.

Нив искоса взглянула на него. Она знала, что Арик любит Рэд. А еще знала, что сама Рэд его не любит и никогда не любила. Разумеется, Арик нравился сестре. Но она знала, что судьба ведет ее в темный лес, и не хотела разрушать еще чью-нибудь жизнь. Арик испытывал к Рэд более глубокие чувства, но Нив казалось, что он все понимает. Нив знала, что Арик будет очень опечален, но ожидала, что это быстро пройдет. Однако он оказался стоек в своей скорби.

Словно прочитав ее мысли, Арик сказал:

– Я знаю, ты думала, что я не буду сильно горевать.

– Я выгляжу такой жестокосердной? – пробормотала принцесса.

– Я имел в виду не это. Просто говорю, что… – Арик глубоко вздохнул. – Мне все легко давалось, Нив. В основном потому, что я ни за что не цеплялся. Я никогда ни за что не боролся, никогда не выбирал сложных путей. Я хотел жить легко. – На последнем слове он стиснул зубы так, что они заскрипели. – Но я не могу это вот так оставить. Если есть что-то в жизни, за что стоит бороться, так это Рэд. И даже не потому, что я люблю ее. А просто потому… потому что так нельзя. Это неправильно. Она тоже имеет право жить!

Осколок надежды заворочался в груди Нив – маленькой, злой и мучительной надежды, надежды, что резала ее душу как бритва. Но она не знала, как выразить ее словами. Все так запуталось – она, Арик, Раффи, жрицы со странными ожерельями и сломанные белые деревья в комнате с выложенными камнем стенами.

Все, что Нив смогла сказать, вложив это слово всю ту надежду, что рвала ей душу, было:

– Хорошо.

Арик почти удивленно посмотрел на нее. Туго натянувшиеся на шее жилы расслабились. Нив только сейчас поняла, что он ожидал от нее чего-то вроде благословения.

– Меня некоторое время не будет, – сказал Арик. – Но ты ни о чем не волнуйся.

– Вернешься в Флориану?

Арик не ответил и поднялся. Потом подал ей руку. Все еще хмурясь, Нив приняла ее и позволила ему помочь ей подняться со скамейки. Арик посмотрел на принцессу в упор своими зелеными глазами, кривя губы. А затем быстро поцеловал в лоб.