– Извиняю.

– Вот и хорошо.

– Я заявление писать не стал, – сказал Сева.

– А ты? – Девушка вдруг вонзила взгляд в Захара, с размаху, глубоко.

Он уже понял, что имеет дело с дочерью, вполне достойной своего отца.

– Ты из процедурной? – спросил парень.

– Что?!

– Я смотрю, клизмы на ходу вставляешь.

– Тебе не клизму, а вскрытие нужно делать.

– Стесняюсь спросить, чем? – Захар поднялся с кровати, встал в полный рост.

Мало ли какая блажь найдет на эту сучку. Вдруг набросится на него с кулаками?

– А ты реально борзый! – заявила девица.

Парню казалось, что она совсем не прочь была испытать его на прочность. Даже свой халат за лацканы взяла, чтобы сбросить его и накинуться на Захара. Но что-то ее сдерживало. То ли она воспринимала его как инвалида, которого нельзя трогать, то ли боялась схлопотать в ответ. Эта особа, похоже, знала, кто такой Захар. Да, от отца и его быков ему прилетело, но тот же Посыхов тут, на больничной койке. Да и его телохранителю конкретно досталось.

– Ты кто такая?

– Я смотрю, мало тебе навесили.

– Меня Захар зовут.

– Да знаю я. Тебя в психушку еще не перевели?

– С тобой хоть на край света.

– Не заслужил ты такой чести! – заявила она с истеричными нотками в голосе и повернулась к нему спиной.

– Эй!

Она замерла, навострила уши.

– А как зовут, не сказала.

– Да пошел ты!.. – Барышня вышла из палаты и громко хлопнула дверью.

– Жанна ее зовут, – с ошеломленным видом сказал Сева.

– Ее не зовут. – Захар качнул головой. – Она сама приходит.

– Ну ее к черту! – Сева махнул рукой в сторону двери.

Захар лег на кровать, закрыл глаза и подумал, отгоняя от себя образ Жанны:

«Девушка она, конечно, необыкновенная. Зажигательная, взрывная, но с такой жить – как по минному полю идти. К тому же дочь моего лютого врага. Нет, мне с ней не по пути. Свалила, вот и хорошо».

Люди только на вид сделаны из одного теста. На самом деле в ком-то действительно преобладает мягкая, податливая, расползающаяся масса. А в ком-то – стальной каркас и каменное заполнение. Артамон был как раз из таких – ударопрочный, жаростойкий, каменное спокойствие, холодный взгляд. Ставр пытался давить на него, но без толку. Тот не гнулся, не ломался, сидел и смотрел на Ставра с полным равнодушием.

– Я говорил с Джином. Он готов пойти с тобой на мировую.

– Я не готов, – заявил Артамон.

Да, это был прирожденный лидер, сильная волевая личность. В девяносто четвертом году о нем никто ничего не знал, и вдруг нате вам, получите. Выскочил откуда-то вместе со своей командой, подмял под себя половину Западного района, промышленную его часть. Джин опомнился, встал в глухую оборону и кое-как смог остановить Артамона. Но задвинуть его обратно не хватило сил. Так и стояли они лоб в лоб, время от времени перестреливались. Не так давно пацана какого-то похоронили.

– Деньги любят тишину, – сказал Ставр. – А от стрельбы они разбегаются.

– Не знаю, нормально все.

Артамон имел массу достоинств, но у него хватало и недостатков, главным из которых было скудоумие. Будь он хоть немного потолковее, Джин уже давно стал бы достоянием истории. Сейчас Артамон выжимал бы Ставра из его владений. И бригада у него серьезная, и материальная база солидная – нефтехимический комбинат, шинный завод, мебельная фабрика, крупное производство лаков и красок. Все предприятия вроде под крышей, но полного контроля там нет и не предвидится. А Ставр мог бы наложить на этот бизнес лапу. Для этого ему и нужен был Артамон.

– Пока ты бодаешься с Джином, не нормально, – проговорил Ставр.

– Это мои проблемы.

– В том-то и дело, что это проблемы. Их нужно решать.

– Мои проблемы, мне и решать.