Гектор поднялся и несколько раз выпустил дым, после чего уронил сигару на землю, не погасив ее. Затем натянул на голову капюшон и повернулся к Соне и Лешеку:

– Спасибо.

Он произнес это шепотом, после чего, спрятав руки в рукава монашеской рясы, развернулся и пошел к воротам.

Йенс склоняется над разложенной на обеденном столе картой мира.

Квартиру на одном из верхних этажей с видом на Майами-Бич и открытой площадкой можно обозреть, не сходя с места. Кухня, гостиная, столовая и тренажерный зал – всё в одной комнате.

Кевин Горман сидит в стороне, на диванчике напротив телевизора. Он занюхивает щепотку кокаина и откидывается на спинку, прихватив со стола пистолет с наведенным глушителем. Быть может, для того, чтобы остановить кровотечение из носа. Или для чего-то другого.

– Чего ты там высматриваешь? – поворачивается Горман к Валю.

Тот еще ниже склоняется над картой.

– Эй, я с тобой говорю!

Йенс по-прежнему его не замечает.

– Эй, ты! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю.

Валь поднимает голову. Теперь Кевин боится, что был с ним груб.

– Папа, – говорит он. – Отныне ты должен называть меня только так.

Горман поднимает пистолет и целится в лицо Йенсу. После чего издает три звука, имитирующие выстрелы. Все это выглядит ужасающе правдоподобно, хотя и по-детски.

– Два в грудь, третий в лоб – и гуд бай, бедняга Йенс. – Кевин опускает пистолет. Снова склоняется над столом, берет очередную порцию кокаина.

Йенс возвращается к карте.

Черная маршрутная линия, как змея, оборачивается вокруг доброй половины земного шара.

За спиной раздаются шаги. Лотар Тидеманн становится рядом с Валем и тоже сосредотачивается на карте.

– Привет, – говорит ему Йенс.

– Привет, – отвечает Лотар.

Теперь они разглядывают карту вместе. Линия тянется в северном направлении, между Гаити и Кубой, а потом заворачивает на запад, в сторону Флориды. Эту часть пути планировалось преодолеть на грузовом судне, которое раз в месяц ходит по этому маршруту. На нем груз доставили до порта Майами, где суда разгружают, а товары перепаковывают. Потом будет круизное пассажирское судно, отплывающее вечерним рейсом на Бермуды. С Бермуд пакет полетит в лондонский аэропорт Гатвик, самолетом «Британских авиалиний», а оттуда на частном автомобиле его отвезут до Фолкстоуна, британского устья Евротуннеля. Дальше будет французский поезд, следующий через Кале. И наконец – двенадцатичасовая марафонская гонка до Флоренции, в Италии. Это их конечная цель.

– Где самый опасный участок? – спрашивает Йенс.

Взгляд Лотара скользит по черной линии, соединяющей Колумбию с Италией. Палец зависает над картой и опускается в районе Бермуд.

– Здесь.

– Но почему не в Лондоне? Гатвик – пассажирский рейс, таможня, службы безопасности… в Европе?

– Все это ждет нас уже на Бермудах.

– То есть?

– Бермуды – британская территория. У нас есть свои люди на таможне.

Тидеманн вникал в проблемы, думал, предлагал решения. Йенс давно понял, что плен обернулся спасением для мальчика. Работа на дона Игнасио стала для Лотара чем-то вроде ежедневной рутины, краткого периода нормальной жизни посреди непредсказуемости и хаоса. Они ни разу не упомянули, что именно подлежало транспортировке, – наркотики.

– В конце концов, – продолжает Валь, – мы говорим о конкретных людях, которые должны оказаться в нужное время в нужном месте. Ну и, конечно, о взятках в очень крупных размерах. Хотя и об удачливости в известной степени тоже.

– Чего-чего, а удачи нам не занимать, – усмехается Лотар, указывая на Кевина Гормана, только что затянувшегося очередной порцией кокаина и выкрикивающего нечто непристойное в адрес доктора Фила