– Вы ему сами позвоните. Только про внука. Что его похитили, не говорите. Мы сейчас к нему наряд вышлем.

Люба дрожащими пальцами, нажимала на кнопочки «сотика», ответа нет – абонент молчал.

– Звоните еще раз, – командовал Иван Васильевич.

Женщина набрала номер еще раз… «Володя, здравствуй! Что-то не было вас на остановке сегодня?»

– Любовь Петровна, вы соскучились? Я рад услышать ваш голос. Ушел с работы пораньше. Домашними делами занимаюсь. Голос у вас грустный? Что случилось?

– Да нет, я просто переживала, что вас нет на остановке, – тихо, смущаясь следователя и краснея, говорила женщина.

– Может, мне приехать к вам? Кто-то звонит в дверь. Я перезвоню.

В квартиру к Владимиру прибыл наряд полиции. Мужчина сильно удивился этому.

– Вы Владимир Кузьмин?

– Да, – растерялся мужчина.

– С кем проживаете?

– Один.

– Когда, в котором часу домой после работы пришли?

– Я отпросился, пришел в шестнадцать ноль-ноль.

– Мы тут все осмотрим аккуратно, одежду особенно. Вы согласны? Если ничего не найдем, тогда вас в участок не заберем. Кто подтвердит, что вы в это время были в квартире?

Мужчина побледнел. Лицо покрылось капельками пота.

– Никто. Я зашел в подъезд и никого не встретил. А что вы ищите? Я вам помогу, может.

– Пока сказать не можем. Найдем, увидите сами. Деньги, ценности, наркотики, оружие есть в доме?

– Нет, – трясущимися губами шептал он, – только деньги.

– Где и сколько?

– Двенадцать тысяч, лежат в книге.

– Смотрите, что я нашел, – сотрудник полиции протянул детский носок. – Я его из кармана пиджака вынул.

– Откуда у вас детский носок?

– Не знаю, – чуть слышно шептал перепуганный мужчина.

– Лейтенант, давайте понятых, будем изымать деньги и детский носок. А вы задержаны на сорок восемь часов для выяснения обстоятельств.

– А что я сделал? В чем меня обвиняют?

– Вас задерживают по подозрению в похищении ребенка, Никиты Стрельцова, внука Любови Петровны, и ограблении ее квартиры.

– Нечего не понимаю. Что, Никитку похитили? Ограбили квартиру Любы? И кто похитил мальчишку?

– Вот мы и выясняем. Поехали с нами в участок. Мы вас задерживаем на двое суток. Следователь будет вас допрашивать.

Николай Петрович пришел домой после посещения квартиры соседки, как понятого его приглашали.

У него тоже взяли объяснительную: где он был в это время – он был в магазине, задержался в очереди на кассе: продуктов побольше купил, внука кормить надо. «Он как прожора, все метет», – жаловался полицейскому. – «Вот и опоздал… поздороваться с соседкой на лестничной площадке вечером».

Расстроился, накапал валерьянки, выпил.

Дома увидел, что внук-балбес, как он его называл, какой-то странный: медлительный и глаза мутные.

– Что с тобой, балбес? – спросил дед внука. – Вон, соседку обокрали и внук Никита пропал. Ты нечего не видел?

– Не видел… – еле шевеля языком произнес подросток.

– Ты во дворе был все время? Куда Никита пошел, может, видел?

– У меня голова болит, я спать пошел.

– Что-то рано ложишься? А есть борщ или кашу будешь?

Внук уже прошел в спальню, не раздеваясь лег на кровать.

«Не заболел ли он? Будет мне хлопот еще больше», – думал мужчина.

Ночь прошла более-менее спокойно. Люба напилась успокоительных лекарств, но толком не спала. Утром отвезла в садик Илью, отпросилась с работы. В квартире все еще оставался полицейский. Зашла в подъезд, открыла почтовый ящик – там листок бумаги с печатным текстом: «Деньги заверни в черный пакет, ипринеси в 16–00 в парк и положи в третью урну от входа, тогда мальчика выпустим».

У женщины подкосились ноги, по стеночке доползла до квартиры, позвала дежурного полицейского. Бедная женщина потеряла дар речи, разволновалась – стало плохо с сердцем – вызвали скорую помощь. Прибывший врач хотел забрать пациентку в стационар, но она отказалась: «Пока внука не найдут, я никуда не поеду».