И как-то раз, сказал он ей:

– Прошло пять лет с тех пор, как поселилась ты у меня в избушке, а твоего суженого все нет. Ломятся сундуки в нашем доме от добра. Приданое мы тебе собрали большое, не всякая царская дочь может таким похвастаться. Осмотрелась бы ты вокруг, да выбрала бы себе доброго мужа.

Но упала перед ним царевна на колени, в слезах молила:

– Прошу тебя, не губи моего счастья, не отдавай никому в жены. Люблю и жду я только одного Константина, он обязательно найдет меня.

Знало, знало любящее сердце Ягодинки, что ищет он ее по всему по белу свету.

Тяжело вздохнул охотник:

– Что поделать, сердцу не прикажешь.

И стали они вновь жить-поживать да Константина поджидать.

В томительном ожидании тянулись долгие дни, и с того разговора минуло еще пять лет.

Собирала в лесу царевна травы. Под кустом увидела она птенца ворона, желторотый еще, вывалился из гнезда. Спасла она его от неминуемой гибели, принесла домой, выкормила.

Прошло время, вырос птенец, пора уже и в лес ему, свое гнездо вить. Но благодарный ворон свил гнездо на крыше дома охотника, и всякий раз, когда выходила Ягодинка на крыльцо, он садился ей на плечо.

Осенью худо стало охотнику, подозвал он к себе царевну и сказал:

– Ягиня, – как странно называл ее охотник, но он был старым человеком и не признавал длинных имен, – десять лет тому, как ты поджидаешь своего Костея. Найдет ли он тебя? Пока девичья краса не угасла совсем, выходи замуж, – сказал так и умер.

Погоревала Ягодинка о нем и стала поджидать Константина вдвоем с вороном. Мудрая птица ворон. Предупреждал он Ягиню всякий раз о приходе людей и, куда бы она ни пошла, всегда следовал за ней.

Со временем стала различать она: по-разному каркает он, смотря какой человек к ней идет. К доброму – негромко и отрывисто, к злому – грозно и протяжно. Благодаря ворону она всегда знала, какой человек перед ней. Но помогала всем.

Вот только одно плохо: выходит она на крыльцо встречать гостей, а ворон садится ей на плечо и все бы ничего, но острые когти у него, рвется одежда, ранится плечо. Что делать?

Придумала она. На метле, что всегда стояла возле входной двери, к верхнему концу черенка прикрутила палочку. Теперь, выходя из дома, она всегда брала в руки это метлу, и ворон садился на нее.

По-прежнему много людей к ней ходило за помощью, избавиться от хвори. По-прежнему много женихов сваталось к Ягине (кого-то привлекала ее красота и умение рукодельничать, кого-то ее приданое). И все так же они получали отказ.

Не понимая причины отказа, обижались женихи на нее и мало-помалу стали говорить о ней, что злая она. Обижались на Ягиню и девицы: почему так много к ней сватаются? И пошла молва среди добрых людей: в целебные отвары, что берут у нее люди, добавляет она приворотную траву. Стали люди побаиваться брать у Ягини травные отвары, стали забывать тропинку к ее дому, стала тропинка зарастать.

После смерти охотника прошло десять лет. Заросла тропинка к дому Ягодинки, но по-прежнему ждет она своего милого. Смотрит на портрет его да приговаривает: «Здесь я, жду тебя, любя. А ищешь ли ты меня?» И подсказывало сердце: «Ищет. Ищет он тебя. Не отчаивайся. Жди!»

А время не убавляло ход.

Однажды весной вышивала Ягиня очередной наряд. Тревожно и призывно каркнул ворон, удивилась она: «Куда, это он меня зовет?» И пошла за ним. Привел ворон Ягиню на поляну. А на поляне лежала волчица, со стрелой в боку. По волчице, жалобно скуля, ползал недавно нарожденный волчонок. Совсем еще кутенок, неделя от роду. Погневалась Ягиня: «Да кто же охотится весной, да еще и на самок».

Нет, не спасти ей волчицу, слишком глубока рана. Из глаз молодой матери стекла слеза, собрав последние силы, она подтолкнула к Ягине своего сына и испустила дух. Взяла она и его, принесла домой.