Основанная на угнетении, старая армия должна была быть революционизирована, то есть перестроена на новых началах, или же вовсе создана заново. В любом случае нужно было привести ее в соответствие с определенным принципами. Ни Ленин, ни его соратники, происходившие либо из пролетарской, либо из разночинно-интеллигентской среды, не обладали практическими навыками в военном деле и уж тем более – не имели твердых представлений о путях военного строительства. Однако они обозначили четкие идеологические рамки для революционной армии.

Ленин исходил в своих взглядах на армию нового типа прежде всего из политических задач своей партии. Еще в 1905 г. он определял облик революционной армии следующим образом: она должна представлять собой военную силу революционного народа (но не народа вообще), которая состоит из: 1) вооруженного пролетариата и крестьянства;

2) организованных передовых отрядов и боевых дружин из представителей рабочих и революционного крестьянства; 3) граждан, готовых перейти на сторону народа из частей старой армии и флота. «Взятое все вместе и составляет революционную армию», – заключал Ленин[66].

Придя к власти, большевики на практике испробовали все три намеченных Лениным подхода к строительству революционной армии (соответственно, они воплотились в Красной гвардии, Красной армии и в попытке «переформатировать» старую армию), но остановились в конце концов на первом из них.

Способ комплектования войск людьми имел важнейшее значение при определении путей строительства новой революционной армии, поскольку уставшее от изнурительной войны, социальных и экономических неурядиц российское население не хотело больше воевать. Требование немедленного выхода России из войны стало одним из главных лозунгов, позволивших большевикам захватить власть.

В таких условиях расчет можно было строить только на граждан, сознательно и добровольно берущих в руки оружие для защиты революции. Именно эти принципы закладывались в организацию Красной гвардии – вооруженных отрядов большевистской партии, комплектовавшихся политически мотивированными добровольцами-большевиками и им сочувствовавшими гражданами. Красная гвардия развивалась параллельно с попытками реорганизовать старую армию. Красногвардейские отряды стали формироваться по инициативе большевистских ячеек в рабочей среде российских городов вскоре после Февральской революции 1917 г. В дооктябрьский период в ряды красногвардейских отрядов принимались добровольцы с обязательной рекомендацией партийных, профсоюзных организаций, фабрично-заводских комитетов[67].

После Октябрьской революции красногвардейцы как боевой отряд промышленного пролетариата представлялись большевикам более ценной военной силой, чем солдатская масса, и в военном отношении, и, что главное, в политическом. Тем более что на выборах в Учредительное собрание, состоявшихся 12 (25) ноября 1917 г., далеко не на всех фронтах большевики одержали победу, проиграв другим социалистическим партиям. «Учтите, пожалуйста, что солдаты солдатами, но больше всего мы в своей борьбе должны рассчитывать на рабочих», – говорил В.И. Ленин в беседе с одним из организаторов Красной гвардии Н.И. Подвойским.

Оценки численности Красной гвардии, которые делали советские историки, существенно расходятся – от нескольких десятков тысяч человек до 182,5 тыс. человек[68]. И причина здесь не в недобросовестности историков, а в самой сущности добровольного типа комплектования, располагавшего к текучести кадров, непостоянству состава отрядов. Только в столицах Красная гвардия была достаточно организована и имела объединяющие штабы. В Петрограде насчитывалось приблизительно 10–12 тыс. человек, которые были вооружены и сведены в отряды, в Москве – 3–4 тыс. человек