– Мистер Бедивер, я вижу, вы разочарованы.

– Должен заметить, слово «разочарован» будет небольшим преувеличением, мистер Марсбьюри. Давайте говорить начистоту. Да, я зол как черт, если быть предельно точным. Никому не позволено брать то, что принадлежит мне, ни выскочке-американке, обманом проникшей в мою семью, ни моему дорогому кузену.

Еще во время их детства и юности Генри своим поведением и манерами всегда напоминал Эшу затаившуюся в густой траве гадюку. Кузен не просто наложит руки на Бедивер, он опустошит и пустит по ветру имение буквально через год.

Очевидно, большинство клиентов Марсбьюри мирно принимали плохие новости. Не представляя, как реагировать на подобную несдержанность, старый адвокат снова прокашлялся и выразительно посмотрел на бумаги. Похоже, достойный джентльмен определенно страдает чахоткой. «Если старик Марсбьюри еще раз закашляет, – подумал Эш, – я прыгну на него через этот чертов стол!»

– Уж не думаете ли вы, будто я не понимаю, чего добивался мой отец? – Эш пригвоздил адвоката к месту недобрым взглядом. – Он задумал заключение брака, не сказав ни слова. Тот, кто возьмет в жены миссис Ральстон, по праву законного супруга получит контроль над ее долей в управлении поместьем.

– Это всего лишь ваше надуманное предположение, – твердо заявил Марсбьюри.

– Очень скоро оно осенит и Генри, – холодно заметил Эш. Кузен не отличался остротой ума. – Предстоит захватывающее состязание, победитель которого поведет к алтарю прелестную американку. – Он замолчал в задумчивости. Человеку свойственно руководствоваться в своих поступках скрытыми мотивами, и старый граф не был исключением. – Не могли бы вы поведать мне, мистер Марсбьюри, зачем это моему отцу?

Марсбьюри опять неловко прочистил свою чертову глотку.

– Бедиверу необходима богатая наследница, сэр.

Объявление адвоката стало последней каплей.

Эш почувствовал, как эти тихие слова пронзили его насквозь. Бедивер банкрот? Как это возможно? Его отец всегда строго и аккуратно распоряжался капиталом. Порой даже слишком строго, с точки зрения молодого человека, привыкшего вращаться в лондонском обществе. При этом «сундуки» Бедивера всегда были полны.

– Насколько плохи дела? – Он никак не ожидал подобного исхода. Однако сложно предсказать и необходимость соперничества с Генри за свое собственное наследство.

Марсбьюри твердо встретил его взгляд, отвечая намеренно равнодушно:

– Фамильное состояние пропало. Ваш брат рискнул и потерял его несколько лет назад в одном неоправданно рискованном земельном вложении, которое оказалось аферой.

– Скандал с островом Форсит? – недоверчиво воскликнул Эш. Три года назад лондонский деловой мир взорвало известие об этой земельной авантюре. Подробности скандала смаковали все газеты. Доли владения этим Карибским островом были распроданы торговцам и аристократам, желавшим вложить деньги в собственность в Новом Свете. Проблема заключалась в том, что остров, хотя и существовал, оказался сильно заболоченным и зараженным всевозможными тропическими заболеваниями. Собственность наличествовала, но ничего не стоила. Эш знал людей, которые потеряли деньги в связи с этим скандалом, однако и представить себе не мог, что брат окажется втянутым в это. Алекс был слишком умен и осторожен, чтобы позволить себе подобные безрассудные выходки.

Марсбьюри согласно кивнул:

– Это и явилось главной неудачей.

Адский пламень, значит, были еще и другие? Его вновь охватило тягостное чувство вины. Если бы, получив первое извещение, Эш вернулся домой, возможно, ему удалось бы вовремя остановить брата. Три года назад… Значит, это случилось непосредственно перед душевным заболеванием Алекса. Вероятно, умственные способности брата повредились уже тогда, иначе как бы тот согласился на столь рискованное и непредсказуемое капиталовложение?