– О чем секретничает?

– Я бы тебе сказал, да что-то не с руки. Тебе эти знания ни к чему.

Эрик усмехнулся.

– О Содружестве Неустрашимых она говорит, о чем же еще, – сказал он.

– Откуда ты знаешь? – удивился Ярослав. – Вовсе нет. При чем тут Содружество Неустрашимых?

– А она ни о чем другом ни говорить, ни думать не может. Это характерно для всех, кто воспринимает Содружество всерьез. Такая трясина – без остатка засасывает.

– А тебе откуда известно о Содружестве?

– Покажи мне человека, которому Содружество не известно. Ты ведь тоже знаешь. И знал до прихода сюда.

– Знал. Но не очень верил. И сейчас не очень верю. А ты?

– А мне-то что? – гамаюнов самец вдруг посмотрел на Эрика с огромным удивлением, будто Эрик, всегда, в понимании гамаюна обходительный, позволил себе непростительную бестактность. Самец расправил крылья и улетел с достоинством, не желая, очевидно, слушать дальнейшие рассуждения рыжего хама. – Есть ли Содружество Неустрашимых, нет его, какая мне разница? Мне средства нужны.

– Ты бы взял средства у Содружества?

– Предложили бы – взял бы.

– Не предлагают?

– Вот ведь сволочи, – продолжил Эрик мысль Ярослава.

Ярослав усмехнулся и присел у дерева.

– Если Содружество существует, его можно было бы использовать, – предположил Эрик дальнейший ход мыслей Ярослава.

– Тебя такие подробности не интересуют, – сказал Ярослав, делая серьезное лицо. – Это все мелочи. Детали.

Эрик кивнул, сдерживая смех.

– Давно я тебя знаю, – сказал Ярослав, – а все не пойму – что же тебя на самом деле интересует?

– Водоизмещение, – ответил Эрик.

– А?

– Сколотить бы посудин двадцать или тридцать, – объяснил Эрик. – Не драккаров, не кнеррир, а среднее что-то. Путь в Исландию известен. А если из Исландии, при благоприятном ветре и течении, идти строго на запад, то из двадцати штук семь-восемь точно доплывут.

– Докуда они доплывут?

– Есть такая земля. Винлянд.

– Нет такой земли.

– Есть.

– Ну и зачем она тебе?

– Мне она ни к чему. Но может, кто-то еще заинтересуется. Даст средства.

– Я тебе обещал средства.

– Мало.

– Дам больше. Только объясни – зачем? Тем более, что по твоим же доводам, там, в Винлянде, никто не живет. Пусто. А в виноград и кисельные берега верится плохо.

– А мне любопытно.

– Странный ты.

– Ты только сейчас догадался, что я странный? – спросил Эрик насмешливо.

– На кого сына оставишь?

– Сына я беру с собой. Ему уж десять лет, пусть привыкает.

– К чему?

– К походу. К бортовой качке. К туману. К брызгам в морду.

Некоторое время они молчали.

Содружество Неустрашимых, думал Ярослав. Ни слова старая ведьма не сказала о Содружестве. А ведь должна знать, если конечно оно, Содружество, существует. Кому ж и знать, как не ей, полоцкой барыне. Может, Житнику расскажет?

Вскоре появился Житник, неся в руке какие-то письмена, скрученные в трубку. Эрик протянул руку к письменам.

– Зачем тебе? – спросил Житник, не давая письмена.

– Надо.

– Что-то здесь не так, – сказал Житник. – Это какая-то тайна великая. Если верить Рагнхильд, это очень древние письмена и рисунки. И малевали их какие-то страшнейшие волхвы лет четыреста назад.

– Давай сюда! – рявкнул Эрик, отбирая свиток. Поспешно развязав тесемки, он лист за листом просмотрел содержимое свитка.

– Что же это за волхвы такие? – заинтересовался Ярослав. – И что за грамота?

– Да какие волхвы! – Эрик отмахнулся, изучая рисунок. – Сперва отец мой писал и чертил, а потом я. Сам. Четыреста лет, надо же.

– Так это твои художества?

– Ага.

– А как они оказались у Рагнхильд? – спросил Житник подозрительно.

– Что там, а ну-ка, покажи, – попросил Ярослав. – Путь в Винлянд, небось?